Не зная, чем ей помочь, начал осторожно гладить ее волосы. Да и какая может быть помощь? Три нападения за сутки, когда мы только по невероятному везению остались живы. Тут и у железного человека нервы могут сдать. У меня вон тоже все внутри заледенело. Был бы женщиной – тоже, поди, рыдал бы в три ручья.
Я чуть посильнее обнял Верону, и она податливо прижалась ко мне, будто стараясь спрятаться от всего мира. Еще немного поплакала, но постепенно всхлипы затихли, она пригрелась и уснула, а я еще долго лежал, перебирая подробности этого сумасшедшего дня.
Дальнейший путь можно было назвать скучным. Дороги стали заметно лучше, людей больше. Только вот встречи с тварками не прошли для нас бесследно – мы перестали улыбаться и все время бессознательно ждали нападения. За стол садились только вместе, а желающих познакомиться и поговорить встречали такими взглядами, что вокруг нас все время было пустое пространство. Я выбросил заскорузлую от крови накидку и внешне стал одним из наемников. Но следов крови на моей одежде было гораздо больше, чем у остальных. Люди это видели, чувствовали, и проблем у нас почти не было.
Вот только Верона почему-то стала нервничать еще больше. Постоянно была настороже, внимательно всматривалась в каждого встречного. И чем ближе к столице, тем больше было напряжение, как будто мы ехали не в самый большой и защищенный город, а снова хотели пересечь лес тварков.
Забыв про всякую стеснительность, она хвостиком ходила за мной. За обеденным столом – рядом. Достаточно было вечером зайти в комнату, как тут же появлялась Верона и устраивалась у стола, на кровати. Стоило мне лечь, как она тут же пряталась за меня. Мы почти не разговаривали, я никогда не раздевался, не мылся, но Верона с упорством маньяка жалась ко мне, как будто я… ну даже не знаю кто для нее. Засыпали мы по-разному, но просыпались всегда в обнимку. И это начинало меня беспокоить. Все-таки она женщина, мягкая и приятная. А я вроде как мужчина, пусть и после травмы головы. Достаточно на миг дать слабину, забыться, и последствия могут быть очень даже предсказуемые…
Когда мы добрались до столицы, я сначала решил, что это очередная деревня. Но постепенно дома становились выше, улицы чище, народу было больше. Верона указывала дорогу, и мы куда-то ехали, ехали, пока не добрались до красивого особняка с охраной у ворот. Верона сказала несколько слов, и ее с поклоном пропустили, да еще и дали сопровождающего. А вот мы потом несколько часов маялись на улице. И не уехать, и не присесть толком, и солнце палит, и жрать уже охота. И вообще, куда она умотала? Если это ее дом, то почему нас не зовут? Если чужой, то какая такая надобность с дороги, немытой, тащиться в гости к весьма уважаемым, судя по дому, хозяевам?
