Я посмотрел на призрака, глаза в глаза:
– Арцис и вправду решил заклеймить всех колдунов и некромагов?
Призрак молча покивал. Я нисколько не удивился его осведомленности. Но обычно болтающий без устали, сегодня он словно воды в рот набрал. Моего друга эта весть не радовала, да и вообще он был сам не свой – мрачный и встревоженный. Таким я его прежде не видел. Не то он искренне сопереживал магам, не то понимал, какая страшная тайна кроется за их бедствием, а может быть, и то и другое.
– Что-то случилось?
– Случилось, – с грустью подтвердил призрак и тем же тоном добавил: – Война. Похоже, она неизбежна.
– Значит, правду говорят, что король хочет уничтожить Узуйкама?
– К тому идет. Ты был в столице?
– Нет, – ответил я и, прислушиваясь, посмотрел на дверную решетку.
В глубине Барара неторопливо затопали, позвякивая ключами, и сердце застучало чаще. Призрак тоже навострил уши и бросил взгляд в темный коридор, где уже стихли шаги. Не за мной. Пока не за мной.
Я перевел взгляд на опечаленного друга.
– Тогда откуда ты знаешь? – спросил он не без любопытства. – Про Узуйкама? Про клеймо?
– Да останавливались у Митрана одни нехорошие некромаги. Болтли-и-ивые.
– Понятно, – он с хитрым прищуром поглядел на меня. – Тебя что-то тревожит?
– Орлинский дар теряет силу, – приврал я. – Раньше мог легко до королевского дворца допрыгнуть. Теперь довольствуюсь постоялыми дворами Свободных земель. Там в основном и обитаю. Представляешь, выбрасывает на полпути. Да и возвращаться в тело становится все сложнее. А что в столице?
Он ответил не сразу, видимо, прокручивая в памяти не слишком приятные события, невольным свидетелем которых ему пришлось стать.
– Маги бегут, маги дерутся, маги умирают, магов клеймят, как скот. Солдаты врываются в их дома средь бела дня… Настоящая бойня.
Про «скот» где-то я уже слышал.
– Не понимаю, зачем Арцису понадобилось их клеймить? Что ему это даст?
Призрак пожал плечами.
– Зачем я тебя вообще спросил, – упрекнул его я.
Он грустно улыбнулся. Не сомневаюсь, призрак знал куда больше любого некромага и наверняка догадывался о причинах королевского желания. Только не хотел делиться со мной. Как всегда. Да и демон с этим желанием.
Барар медленно, но верно пробуждался. Все чаще раздавались шаги надзирателей, бряцали ключи на их поясах и скрежетали старые засовы. Для всех узников начинался очередной серый, полный тоски и нестерпимой безнадеги день. С небольшой оговоркой: для всех, кроме меня – единственного, кто обрел надежду стать свободным. Пусть не сегодня, пусть не завтра, пусть даже не послезавтра.
