Вражеские автоматы были дружно вскинуты, и их зловещие дула уставились на меня, будто пристальные, немигающие глаза дознавателей из нашего Особого отдела. Однако выстрелов не последовало, и я мог бы облегченно утереть со лба пот, но воздержался от этого. Не хотелось нервировать сектантов лишним движением руки, тем паче что потеть мне оставалось совсем недолго…
В психологическом плане фанатики Пламенного Креста не отличались от тех религиозных фанатиков, с которыми мне доводилось сотрудничать по долгу службы в Африке и на Ближнем Востоке. Мой опыт общения с этой озлобленной, примитивно мыслящей публикой помог быстро установить контакт и со здешними «божьими воинами». Нет, конечно, я не втерся к ним в доверие и вообще не вызвал к себе ни малейшей симпатии. Все, что я сделал, – это удержал их пальцы от нажатия на спусковые сенсоры автоматов. В чем, кроме моего дружелюбного тона, была заслуга трижды помянутого мной, свято почитаемого сектантами Господа и дважды – известного им человека. Вернее, я лишь предполагал, что известного, но в итоге попал в яблочко. Это было написано у них на лицах. Они действительно знали майора Ермолаева – командира патруля, продающего своих клиентов Дьякону. И то, что гонец майора пришел не откуда-нибудь, а со стороны Барьера, лишний раз подтверждало правоту моих слов.
– Извините, что опоздал, – продолжал говорить я, медленно приближаясь к праведникам и не опуская рук. – Бог свидетель, спешил как мог! Ермолаев хочет предупредить вас насчет нашего обычного канала связи. Есть одна проблема, ребята, – этот канал стал ненадежен…
Сектанты прислушивались ко мне с нарастающим интересом. Еще несколько секунд, и у них пройдет волнение, вызванное моим внезапным появлением. После чего они вспомнят о пленнике, и кто-нибудь из них снова возьмет его на прицел. Но пока что все пять автоматов противника глядят на меня, а сам он пытается постичь смысл моей речи…
Удачнее момента для атаки не придумать. И если Вектор его проморгает, клянусь, я завтра же подам Стратегу рапорт, чтобы он отправил утратившего чутье аса в досрочную отставку!
Ну же, чего ты мешкаешь, Черный? Пора! Давай, продемонстрируй мне еще раз свое смертоносное мастерство!..
…Вектор не зря носил свой оперативный псевдоним. Трудно вообразить, как вообще может характеризовать человека его прозвище в виде скупого математического термина. Оказалось, что может, причем довольно точно. Как идеолог операции и командир группы, я изучил подноготную всех своих подчиненных, пришедших на смену моей прежней команде два месяца назад. Досье оперативника-интрудера спецотдела «Мизантроп» Вектора оказалось наиболее интересным из всех. Уж на что я от природы не впечатлительный, при чтении этого любопытного документа мне пришлось не однажды удивленно вскидывать брови, хмыкать и бормотать под нос: «Ну надо же! Кто бы мог подумать?»
