начинании, будь то необходимость в глубоких размышлениях, здравом смысле, воображении
или просто в использовании чувств и рук»4.
Когда же биологическим различиям между мужчиной и женщиной был придан статус
научного факта, писатели и критики объявили любые усилия по изменению социального
неравенства и дискриминации женщин нарушениями «законов природы». Многие авторы
утверждали, что борьба женщин за право участия в общественной жизни — за право работы,
право на голосование на выборах, право на получение высшего образования — явилась
итогом их заблуждений, что политические и социальные стремления не следует ставить выше
того предназначения, для которого и создано женское тело. Как написал преподобный Тодд,
женщины не были бы в такой степени исключены из участия в выборах, рынка труда или
системы высшего образования, если бы не следовало «освободить их от определенных
сложностей, выпавших на долю мужчин»5. Эту позицию наилучшим образом выразил
участник дебатов по вопросу женского суфражистского движения в Сакраменто (Калифорния)
в 1880 г.:
«Я выступаю против женского суфражизма из-за того бремени, которое иначе ляжет на
женщину. Ее изящной природе уже и так немало достается. Хрупкий организм женщины, и
так естественным образом ослабляемый от постоянного давления на ее природу, слишком
часто подвергается болезням, вызванным чересчур сильной нагрузкой на ее психику. Страсть,
любовь, амбиции — всего этого слишком много для ее ослабленного состояния, из-за чего так
часто подрывается здоровье и случаются ранние смерти»6.
Представители социальных наук быстро присоединились к хору биологов, и особенно активно
выступили социал-дарвинисты, укоротив эволюционное время с десятков и сотен тысячелетий
до одного или двух поколений и растянув причинно-следственные объяснения от орнитологии
до наук о человеке. Социал-дарвинисты стремились к легитимации своих
42
теорий, используя закон естественного отбора так, как сам его создатель Чарльз Дарвин и
предположить не мог. Они исказили его идею, выдвинув положение об основополагающих
биологических различиях между расами, нациями, семьями и, конечно, между мужчиной и
женщиной. Например, выдающийся французский социолог Густав Ле Бон, позже ставший
известным благодаря своей теории коллективного разума и иррациональности толпы,
утверждал, что разное строение мужского и женского мозга позволяет объяснить различия
между мужчиной и женщиной. В 1879 г. он писал:
«У большинства разумных сообществ, как, например, среди парижан, встречается очень
