— Да. Но почему он дал вам ключ?
— Я должен был кое-что принести ему, и я только что это принес. Вон тот пакет, который лежит на столе рядом с ключом.
И в этот момент снова раздался стук в дверь, уверенный громкий стук. Я было шагнул к двери, но Стронг подал знак, чтобы я не двигался. Он приоткрыл дверь, выглянул в коридор и, сказав: «Входите мистер Марсольяни», — открыл ее настежь.
7. Энтони Марсольяни. 13.50
Вошел крупный, полный мужчина, с заметным брюшком, большим носом и темной щетиной на красном лице. Он спросил рокочущим басом:
— Где труп, Стронг?
Стронг указал большим пальцем через плечо.
— В ванной, босс.
Марсольяни скользнул в ванную комнату, вышел обратно через полминуты и обратился ко мне:
— Вы тот тип, который сообщил о трупе?
— Я тот тип.
Он обвел комнату, как мне показалось, взглядом эксперта, взглянул на кресло, на котором была набросана одежда, и, видимо, намеревался к нему подойти.
— Не трогайте ничего, — сказал я поспешно.
Он медленно повернул голову и холодно посмотрел на меня:
— Я не собираюсь ничего трогать. Я собираюсь вызвать полицию.
— Хорошо, — сказал я, — вызывайте полицию. Скажите им, что здесь обнаружен убитый мужчина.
В моей голове слово «убитый» вертелось с той минуты, когда я обнаружил труп, и я все раздумывал, смогу ли его произнести. Теперь я его выговорил, причем без труда.
— Убитый? — Марсольяни, подходя к телефону, остановился, обернулся и бесстрастно посмотрел на меня: — Вы его убили?
— Нет. Я его обнаружил точно в таком виде, в каком он находится сейчас. Но он не умер в ванне. Он умер одетым. Это подстроено.
У Стронга был такой вид, когда я это сказал, словно он сейчас выпрыгнет из своей кожи от изумления, но его начальник не шелохнулся.
— Почему вы так думаете? — спросил он.
— Я хорошо знал убитого, — сказал я. — Одно время он жил у меня. Раз пятьдесят, не меньше, я был дома, когда он принимал душ или раздевался. Он складывает одежду. Вешает ее в шкаф. Дует в носки и расправляет их. Он никогда не бросает их вот так. Когда я вошел и увидел этот беспорядок, то подумал, что ошибся комнатой.
— Но одежда разбросана. Как вы это объясняете?
— Он был убит. Не знаю почему. Убийца раздел его, разбросал одежду, рассчитывая создать впечатление, будто Джайлс принимал душ…
— Насколько я понимаю, умерший был писателем. Вы тоже писатель?
— Да.
— Вы что же, пишете истории с убийствами?
Я был рад, что могу ответить «нет», и сказал это веско.
— Но вы их читаете, не так ли?
