Услышав о внезапной болезни Гарри Ламберта, она вспомнила о том, что произошло десять лет назад. Сейчас память опять вернула ее в тот самый день, когда вся жизнь внезапно изменилась.
По парковой дорожке проскакало несколько всадников, и всхрапы лошадей заставили Лору вздрогнуть.
— Эй, успокойся. — Гарольд обнял ее. — Что же тебя взволновало?
Девушка проводила взглядом всадников. Тянула время, сомневаясь, сможет ли поделиться самым сокровенным с человеком, которого вроде бы должна считать врагом.
— Так расскажи мне, — настойчиво попросил он. — Что?
По взгляду Гарольда она поняла, что ей не отвертеться. Она все читала в его глазах: не играй со мной, не трать зря мое время.
— Это случилось давно, — неохотно начала Лора, прислонившись к стволу старого разлапистого клена.
— Но ты же не забыла. — Он не спрашивал, утверждал.
— Нет, не забыла. — Лора помолчала, поймала его упрямый взгляд. Глупо, ей-богу. Она может без эмоций, простыми словами рассказать ему, что случилось, это займет всего пару минут. — Когда мне было двенадцать… — Лора перевела дыхание, — я как-то вернулась домой из школы днем. Мой отец был писателем. Писал книги для детей. Очень забавные. Он вскипятил чай. Мы всегда пили чай вместе. На тарелке лежало мое любимое печенье, шоколадное. — Она помолчала, набираясь мужества. Солнце приятно ласкало лицо, дул свежий ветерок, но ей было жарко, и немного кружилась голова. Она отвела с лица прядь волос и заставила себя продолжить. — Простите, я говорю сумбурно.
— Ты говоришь нормально, миленькая.
Она не ожидала такого ласкового тона. Почему-то ей стало неловко за свою излишнюю чувственность. Лора оттолкнулась рукой от дерева и зашагала по дорожке, Гарольд пошел рядом.
— Как обычно, я его поцеловала, — продолжила она, — отец улыбнулся и поднял поднос, чтобы отнести в оранжерею, но тут же упал на пол…
Она замолчала. Десять лет прошло, но острая боль осталась, осталось и ощущение паники. Лора снова пережила ту сцену, полную глубокого горя. Глаза наполнились слезами. Она пошла быстрее, чтобы Гарольд не заметил. Ей хотелось убежать, но ноги едва держали се.
— Лора! — Он поймал ее за руку и повернул к себе. — Мне очень жаль.
Она расплакалась. Ей уже было все равно, видит Гарольд слезы или нет.
— Он так и умер у меня на глазах, — с дрожью в голосе выговорила она, — а я не знала, что делать. Смотрела, как жизнь покидает его, и была такой беспомощной!
— Ты слишком сурова к себе. Ты ведь была совсем маленькой.
