А они повиновались преданно и виновато, и к смущению Анну примешивался стыд. И он смотрел, как оруженосец Ника весело болтает с женщиной, одетой по-мужски, но с платком, повязанным вокруг пояса, а Юу из рода Л-Та слушает другую, с лицом в шрамах, о какой-то битве в Шаоя — смотрел и завидовал.
Анну завидовал северянам, которым было свободно и легко разговаривать с женщинами, вооружёнными, как бойцы. Северян это не смущало, не раздражало и не вызывало в них жалости и стыда. Они разговаривали с лянчинскими женщинами так же, как болтали со своими — с белокурыми и холодными красавицами Тай-Е. Никаких внутренних решёток и ворот у них не было, никаких замков, намертво запиравших душу — ничего им не надо было ломать.
Просто жили — и всё.
Зато волки не знали, как подступиться к пополнению. Бестелесные, правда, присоединились легко — а вот женщины… Анну видел, как его верный Хенту смотрит на красивую женщину с толстой косой на северный лад: женщина угощает жеребца кусочками хрустящего северного хлеба, а Хенту смотрит, кусает губы и пытается принять решение. То ли с ней заговорить, то ли подойти и обнять, то ли толкнуть в спину, чтобы обернулась, и ударить по лицу, чтобы опустила глаза…
Когда женщины вооружены — кажется, что против тебя. Когда они смеются — кажется, что над тобой. Анну понимал, что всё это — бред, вздор, но ровным счётом ничего не мог с собой поделать. Больно душе.
— Мы выступаем, Львёнок? — спросила высокая женщина с серебряными колечками в ушах.
Анну взглянул на Львят Льва, на мрачного Эткуру, на Элсу, погружённого в собственные мысли, взглянул на Ника, оглаживающего лошадь, встретился взглядом со смеющимися глазами Ар-Неля — и рявкнул:
— Нет, здесь остаёмся жить все вместе! Выступаем, да! Как ещё?!
И подозвал к себе Хенту, когда седлали коней.
— Послушай, что я скажу тебе, брат, — сказал, обнимая за плечо. — Тебе верю, как себе — могу?
— Ещё бы, командир! — кивнул Хенту, преданно заглядывая в глаза. — Что б не случилось, ты — мой командир, Львёнок, лучший из всех.
— Ты отправишься в Данхорет впереди моего отряда, — сказал Анну. — Ты скажешь моим людям, что вскоре они все мне понадобятся, чтобы вместе отвоевать эдем на земле. Ты спросишь командиров и спросишь бойцов, пойдут ли они за Львёнком Анну, с которым хлебали песок, как воду.
— Я пойду, — сказал Хенту, вздыхая. — Я скажу. Я скажу, что для тебя нет презренных среди тех, кто тебе братья. И не будет, Творец с тобой. Я скажу — и твои волки пойдут за тобой.
