В целом ряде случаев можно наблюдать взаимное соответствие и гармонию обоих рядов опыта — физического и психического, и в целом ряде других случаев — их взаимную конкуренцию и даже противоречия. Гармония и соответствие обнаруживаются наиболее непосредственным образом там, где восприятия и представления, как принято говорить, «правильны» или «соответствуют самим вещам», так что физическое тело и его психический образ в достаточной степени «совпадают», чтобы не получалось практических и теоретических недоразумений. Наоборот, когда восприятия или представления «неправильны», «не соответствуют вещам», когда человек испытывает «иллюзию», принимая одну «вещь» за другую, или переживает «галлюцинации», «ошибки памяти», или просто «не понимает», с какой вещью имеет дело, то он, с одной стороны, может неудачно реагировать практически, так что получает от данной «вещи» различные вредные воздействия, с другой стороны, оказывается неприспособлен теоретически, т. е. его высказывания порождают противоречия в других людях, а также и в нем самом, поскольку он усвоил себе коллективный опыт. Это те формы, в которых наиболее непосредственно проявляется взаимное несоответствие, дисгармония опыта социально-организованного с опытом, организованным индивидуально, ряда физического с рядом психическим.
Менее непосредственно выступают гармония и противоречия обоих рядов опыта в процессе их познания, их систематизации путем обобщения и различения. Здесь гармония сводится к тому, что и физическое, и психическое подводятся под одни и те же обобщающие формы — «категории» или «законы», противоречие начинается там, где это не удается. Например, поскольку познающий подчиняет и физическое, и психическое единому закону причинности, постольку оба ряда гармонически объединяются в познании; поскольку он подводит физическое под категорию причинности, а психическое — под категорию «свободы», т. е. необусловленности, или представляет причинные цепи обоих рядов абсолютно раздельными, нигде не сливающимися, постольку перед нами противоречие физического и психического ряда в виде «дуализма», т. е. невозможности для познания довести до конца свою объединяющую и обобщающую тенденцию.
Иногда противоречие физического и психического принимает форму их конкуренции. Это наблюдается и непосредственно — там, где человек, как это бывает при некоторых патологических состояниях, считает «реальное» за «кажущееся», действительность — за иллюзию, или, наоборот, принимает за физическую реальность образы сновидений, галлюцинации и тому подобное; тогда область «физического» или «психического» прямо расширяется в личном опыте за счет другой. Затем в познании, особенно в философии, конкуренция рядов выступает в виде материалистического или спиритуалистического монизма: в первом случае психическое просто включается познанием в физический ряд, во втором — наоборот: физическое укладывается в рамки психического ряда. В обоих случаях один ряд, так сказать, вытесняет другой, занимая его место в познании.
