Получив телеграмму от Доминики Федоровны о Февральской революции, Петровский, накинув на плечи полушубок, без шапки, размахивая телеграммой, побежал через сугробы к избе, где жил Емельян Ярославский.
В тот же день на собрании ссыльных выбрали ревком, в который вошли Орджоникидзе, Петровский, Ярославский и другие товарищи. В колонии ссыльных все говорили о скором возвращении на родину. Но в столицу Григорий Иванович приехал из Якутска лишь в конце 1917 года. Доминика Федоровна с сыновьями Петром и Леонидом и дочерью Антониной проживала тогда в Петрограде на Выборгской стороне. Григорий Иванович очень скучал по родным. Особенно хотелось поскорее увидеть сыновей. Дело в том, что перед самой отправкой в ссылку, уже в вагоне, он прочитал записку от Петра и Леонида. Сыновья писали:
«Отец, тебя осудили, а мы решили заменить тебя и вступили в подпольный большевистский кружок…»
И это так его обрадовало: мечта каждого отца — видеть своих детей, смело идущих по его пути.
…Петровский от вокзала шел по знакомым улицам и впервые не думал о филерах, радовался предстоящей работе.
Дверь открыла Доминика. Всплеснула руками, повисла обессиленно на плече.
— Гриша, милый, как же долго ты ехал… Здоров?
— Я голоден как волк.
— Сейчас, сейчас, я приготовлю поесть, — засуетилась Доминика. — Ты пока умойся с дороги.
Петровский после долгой разлуки внимательно осматривал квартиру, стараясь вспомнить, какой он оставил ее перед ссылкой. В комнатах было прибрано, уютно. У зеркала висели два вышитые женой рушника, фотографии сыновей, родителей. На столе — стопка книг.
— Где дети, Доминика?
— О, у них своих дел полно, — гордо ответила жена. — Оба в тебя пошли.
Пообедав и немного передохнув, Петровский засобирался.
— Извини, Доминика, пойду в «Правду» узнать, что к чему. Скажи ребятам, чтобы вечером дождались меня.
Привыкнув к его внезапному появлению и такому же неожиданному исчезновению, жена не задерживала.
В редакции «Правды» он застал Якова Михайловича Свердлова. Тот, увидев в дверях плотную фигуру Петровского, приветливо тряхнул копной густых черных волос и двинулся навстречу. Долго и крепко тряс руку Григорию Ивановичу, приятно басил:
— Мы вас заждались. Владимир Ильич уже не раз интересовался, где депутаты, — Свердлов обнял Петровского, пристально вглядываясь в его смуглое лицо, внезапно заторопился: — Идите немедленно к Владимиру Ильичу. Сейчас каждый человек дорог. Он ждет вас.
— Сейчас?
— Вот именно, не теряя ни минуты.
