НаСССРи | страница 31



            Жу Киао уже покинула кабинет, а Владислав Юрьевич все еще сидел в кресле, вспоминая оскал ее улыбки и холодный голос мастера по пытке.


Пункт 17



            8 октября 2017 года

            Писатель Телегин подошел к окну. Во дворе багровым пламенем красоты горела осень, дети с криками носились за мячом по пяточку, скованному припаркованными машинами; на балконе соседнего дома, как всегда, показывала сиськи сумасшедшая женщина. Но Телегин не замечал этих скромных проявлений человеческого бытия, он был погружен в себя.

            Очередная глава третьего тома «НаСССРи» давалась тяжело. Ему нужна была связка – шаткий мостик, ведущий из одной части романа в другую.

            Телегин отхлебнул из горла Chivas regal и вернулся к компу. Открыл Ворд, посидел, тря лысину и таращась в черные шпалы строчек. Мостик, где же он? Где же ты, ебаныйсукаврот, мостик?

            -Дзззынь.

            Что это?

            -Дзынь-дзынь-дзынь.

            Звонят в дверь. Как вовремя…

            Телегин направился в коридор, думая, что если это Вика, они займутся самым жестким сексом с момента знакомства.

            Но это была не Вика.

            Это был мостик. Три китаезы в форме женского батальона «Цыплятки», приходящие в квартиру к писателю, – вот, что ему надо! Телегину дико захотелось вернуться к компу, пальцы покалывало предвкушение работы.

            -Что вам угодно?

            Одна из китаез отрывисто бросила:

            -Вы Виктор Зенович Телегин?

            -Так точно… Но что вам на…

            Удар коленом в живот заставил писателя перегнуться пополам. Сильные руки схватили его, выволокли на лестничную площадку. Мостик! Плевок в харю, удар по лицу, кровь, хлынувшая из носа – все это мостик. Писательское нутро Телегина наслаждалось, но нутро человеческое испытывало мучительный рвотный позыв. Он блеванул. Ближайшая китаеза едва увернулась от струи из виски и съеденной на скорую руку пиццы.

            -Ты мне чуть форму не запачкал, тварь, - прошипела, ударив Телегина в пах.

            Писатель заверещал, как кролик. Мостик, мостик, дамы и господа!

            Китаезы поволокли Телегина вниз по лестнице. Дом притих: облава.

            Во дворе уже не было ни детей, ни старушек. Даже эксгибиционистка убралась с балкона от греха подальше.       

            Сквозь залитые кровью глаза писатель увидел желтый автомобиль с имперскими номерами. Его швырнули, он ударился головой обо что-то твердое и потерял сознание.