Хериберт ухватился за стул и качал его — шаткая опора, не сядешь, опасно; забылся и тряс стул этот дальше, как трясут детскую коляску, забившись под каштан в сторонку от солнца, собаководов и самокатной визжащей мелюзги вокруг пруда, заросшего тополиной шерстью:
— Радиованю уволили.
Радиованей в префектуре Востоко-Юга прозвали руководителя аппарата Ивана Сергеевича Глущенкова за то, что он лично проверял все микрофоны перед началом коллегии в четыреста пятнадцатой комнате.
Как?!
— Вызвал, обложил матом — вроде бы пыльные шторы в комнате отдыха. На «ты». Потом объявил: для обеспечения безопасности работы префекта необходимо провести капремонт. Очистить крыло, где бухгалтерия, машбюро и социалка, и выстроить гам ЗОД — зону особого доступа! С видеонаблюдением. И еще одним постом охраны. В эту зону префект должен подниматься на отдельном лифте. В общем лифте он не может ездить, там всё в моче и микробах. Свой лифт прямо из подземного гаража — гараж тоже нужно выстроить, никто не должен видеть, как префект выходит из машины. И — у префекта должна появиться полноценная комната отдыха, а не эта конура. Достойная мебель. Гидромассаж. Ортопедические матрасы! Также надо проработать с городом вопрос устройства вертолетной площадки — пробки, понимаешь, его утомляют. И говорит, — Хериберт решился опробовать улыбку: действует? — Справитесь в кратчайшие сроки? Надо, кстати, прокуратуре проверить целесообразность расходования средств аппаратом префектуры за последние три года. Или, говорит, лучше доверить ремонт новому работнику, ветерану специальных операций в Чечне? Радиованя: ясно; вышел и прямо в приемной написал заявление. Год до пенсии оставался.
— Что-то у него с головой, на почве безопасности. — Эбергард думал другое: минус, Радиовани больше нет; поднялся и шагнул к Хериберту, словно готовясь утешающе обнять: а ты?
И Хериберт смущенно махнул рукой — и еще есть анекдот:
— И я улетел. Слыхал?
— Нет.
— Честно? Ничего, сейчас разнесут… Я-то случайно попал.
Так будут говорить все.
— Когда монстра представили, главы управ пошли в баню — обсуждали. Никто его не знает. Говорю: как никто? я знаю!
В баню Эбергарда, выходит, не позвали — конечно! Главы с главами! Замы с замами! Первые замы с первыми замами! Князья! Без холуев и обслуги! Друзья! — даже не сказали ему! Да кто он такой!!!
— Вспоминал, вспоминал, а доехал до управы и нашел визитку — точно. Весной приходил на прием. Я бы и не вспомнил: коммерс и коммерс, хомячок. У нас там участок интересный такой, давно оформила на себя ассоциация инвалидов правоохранительных там кого-то, на углу Институтского проспекта и Руднева…
