А потом он понёс написанное редактору. Редактор прочитал и говорит:
— Хорошо написано! Только вот это слово маленькие ребята, наверное, не поймут. Лучше бы поискать другое слово. И вот в этом месте… Давайте подумаем, как сделать лучше.
И они думали вместе, и опять поэт сидел и работал за своим большим широким столом.
А машинистка перепечатывала то, что он написал.
В другом доме так же много работал художник. Он рисовал к стихам картинки. Совсем как Костя. Только, конечно, гораздо лучше. Потому что он настоящий художник и учился этому делу много лет.
И вот в типографии (так называются фабрики, где печатают книги) собрали всё, что нужно: машины, краски, бумагу, рисунки художника и то, что написал поэт.
Наборщик — рабочий, который набирает буква к букве всё, что написано, — стал за линотип. Это такая машина. Она походит на пишущую машинку. У неё такие же клавиши-рычажки, на которых помечены разные буквы. Только пишущая машинка печатает буквы на бумаге, а линотип не печатает. Рабочий нажимает на рычажки, а из линотипа выскакивают целые строчки. Они отлиты из металла.
Строчки составляют одну под другую — получается страница. А страницы ставят в печатные машины. На машинах с металлических страниц отпечатываются страницы бумажные, вот такие, как в этой книжке.
Потом бумажные страницы складывают вместе, скрепляют и одевают в обложку — переплетают.
И вот уже гудят под окнами книжной фабрики грузовики, шофёры торопятся отвезти готовые книжки в магазины.
Вот сколько людей делают одну книгу!
— Интересно! — сказал Костя и крутнул головой.
— Интересно-то интересно, да не в этом дело, — возразил отец. — Когда ты берёшь в руки вещи, любую вещь, помни, что над ней трудились люди, много людей. Вещи надо уважать, всё равно: книга ли это, табуретка, шапка…
— Папа, тебя к телефону! — позвала Валя.
Отец вышел, а мама спросила у Кости:
— Что там у вас с Витей получилось? Сильно он ушибся? Валя вон даже за йодом прибегала.
Словно в кипяток бросили Костю. Он вспомнил всё заново, ему сделалось нехорошо-нехорошо. Он не знал, что ответить.
— Да… Не знаю… Сильно…
— Как же это произошло? Наверное, опять на качелях баловались?
Так мама, оказывается, знает не всё? Главного-то не знает! Костя оглянулся на Валю. Она как ни в чём не бывало присаживалась с книгой у края стола.
Что ж, выходит, гроза миновала…
— Мам, я пойду ещё на улицу? Ненадолго.
— Ну, пойди, да, смотри, осторожнее…
Костя юркнул к двери и совсем было выскочил уже на лестницу, но его остановил суровый окрик отца:
