Когда я коснулся земли пальцами ног, друг возвестил:
— Держи!
Сверкающий обломок сабли упал, даже не звякнув, в траву рядом с забором.
Я поднял драгоценную находку и при солнечном свете разглядел, что слом тоже синеватый, а металл имеет извилистый рисунок. Удивило меня и лезвие, острое, как бритва. И никаких следов ржавчины. Выходит, уже и тогда, давным-давно, умели делать оружие из нержавеющей стали! И ещё я разглядел: маленькая, чёрными штрихами выполненная крылатая лошадка — у самого эфеса.
— Спускаюсь! — послышался сверху голос Вовки. — Держи страховку!
— Дверцу на вертушку запри!
— Знаю, — ответил он.
Вовка, опустившись на корточки и вцепившись кончиками пальцев в щели дощатого фронтона, отвёрткой пытался крутануть вертушку. Не сразу ему это удалось. После он бросил отвёртку и, вцепившись руками в верёвки, пальцами ног нащупывал выпуклости каменной кладки, на которые можно было ступить. Опускаясь всё ниже, он развязывал узлы верёвки, накинутые на охваты водосточной трубы.
Через несколько минут Вовка, больше похожий на чернокожего, стоял рядом со мной. Цел и невредим.
— Юр, нам, наверное, не отмыться. Ты весь чернущий, как паровозный кочегар.
— Ты бы на себя посмотрел. Тоже не узнал бы.
Я сматывал верёвку в клубок, а друг любовался находкой. Нашлась и отвёртка.
Свои соображения о сабле высказал первым Вовке:
— Она, никак, из нержавейки откована. Разве до революции делали нержавейку?
— Вроде бы это изобретение советских учёных. А впрочем, не уверен.
— И на изломе — металл синий и волнистый, первый раз такой вижу. Странная сабля. Надо бы о ней побольше разнюхать. Но у кого?
— У деда Семёна Васильева, — спохватился я. — Тамарки и Эдки отца. Ему девяносто четыре года. Раньше, до войны, он вечерами часто на скамейке возле калитки сиживал. Бывший фельдфебель. Сорок лет в царской армии отслужил. Красных командиров поджидал, чтобы честь отдать и отрапортовать. А последнее время что-то не показывается на улицу. Даже летом. Дома сидит. В пимах.
— Ты короче давай: он холодное оружие знает?
— Фельдфебель царской армии! Я ж тебе сказал. Он всё знает. С японцами воевал. Ранили его в ногу в четвертом году — до сих пор хромает. С палочкой ходит.
— Да что ты мне про то да про сё? В саблях он толк понимает?
— Ещё бы! Сам подумай — фельд-фе-бель! Это вроде как генерал. По ранению из армии его уволили. У них корова есть. Жена его — Анна Степановна. Тётя Аня.
— Меня его биография не интересует. И корова — тоже. Лишь бы в оружии сёк.
