– За что вас выслали? – поинтересовался Девлин, получив объяснение въевшемуся в кожу загару хозяина лавки.
– А то вы не знаете, – быстрым поворотом кисти мясник метнул топорик в доску, находившуюся между собеседниками. Вонзившись в дерево, орудие задрожало и замерло.
– За убийство, верно?
– Я сейчас закрываюсь, – буркнул Слейд.
Содрав с себя окровавленный фартук, он шмыгнул за драную занавеску, отгораживающую лавку от задней комнаты, оставив Себастьяна наедине с мухами и муторным духом сырого мяса и крови.
Виконт направлялся вниз по улице, когда заметил Обадию Слейда. Стиснув тяжелые кулаки и выпятив мощную челюсть, тот ходко поднимался по холму. Одно напряженное мгновение бывший капрал смотрел прямо на Себастьяна. Но простецкая одежда, поседевшие волосы и отсутствие военной выправки ввели его в заблуждение. Девлин видел, как сын мясника нахмурился, словно пытаясь поймать ускользающее воспоминание.
Себастьян прошагал мимо, не останавливаясь.
Обадия Слейд пока не связал воедино юного офицера, который на Пиренеях хотел его повесить, и только что встреченного пожилого, немодно одетого лондонца.
Но со временем он это сделает.
– Только не говори, что в этом убийстве замешан Обадия Слейд, – Пол Гибсон поднял взгляд с распотрошенного тела, простертого перед ним на каменной плите.
От Монквелл-стрит Себастьян направился на Тауэр-Хилл, в хирургический кабинет друга. Едва глянув на то, что проделывает доктор с внутренностями трупа из прошлого века, виконт тут же уставился за порог, на неухоженный дворик.
– Может, да. А может, и нет. Но его отец явно что-то не договаривает.
– И что, папаша похож на сына?
– Как две капли.
– Тогда, друг мой, тебе следует быть вдвое осторожнее.
– Не премину.
Девлин заставил себя вернуться взглядом к оскалившемуся на столе ужасу.
– Так что ты можешь рассказать вот об этом?
– Ну… судя по зубам и некоторым другим признакам, нашему приятелю было лет сорок, когда ему всадили в спину кинжал. Это был очень крупный мужчина, ростом выше шести футов и весом стоунов примерно в двадцать пять[28].
– Действительно, здоровяк, – согласился виконт.
– Из состояния его внутренних органов явствует, что джентльмен не ограничивал себя ни в еде, ни в выпивке.
– Ничего необычного.
– К сожалению. Он сохранил большинство собственных зубов, но вот левое предплечье, похоже, некогда было сломано и неправильно срослось. Видишь?
Себастьян внимательно осмотрел заметное искривление на левой руке мертвеца, чуть ниже локтя.
