Иначе, чем Вы объясните начавшееся паломничество от соседей к нашей козе. Я думал, она лопнет от подношений, однако, ничего, выжила. Даже не скорбела ничуть.
Атмосфера праздничного ликования, группы обсуждающих кто куда стрелял и как далеко или близко ложились турецкие снаряды - картина для палуб боевых кораблей нехарактерная. Не хватало только духового оркестра на деревянной эстраде, чтобы аналогия с народным гуляньем стала полной. Я уже думал, что вот-вот начнётся раздача винной порции, но, видимо, командиры контроля над ситуацией не теряли, хотя отдельные группы изредка заныривали куда-то. Кое у кого что-то было припасено, да видать, немного. А делились друг с другом щедро - оно и выходило по семь капель на нос.
Потом в кают-компании состоялся праздничный обед. Наших офицеров пригласили в полном составе, и меня с ними. Я, знаете ли, на "Великом князе Константине" пользовался некоторой свободой и запросто мог себе позволить столоваться вместе с нижними чинами, отчего никто и не думал обижаться, но в этот раз оказался в блестящем обществе -- тут только своих офицеров больше десятка, да от нас трое пожаловало -- все кто не на вахте.
Старший офицер -- целый князь, и еще подполковник артиллерии имелся в наличии -- всё это однозначно указывало на предпочтения командира, на его склонность к пушкам. Меня официально представили всем по очереди, хотя, скорее получилось наоборот, потому что моё имя прозвучало лишь однажды, а дальше речь шла о новых знакомых. Довольно чопорный ритуал, занявший немало времени.
Естественно, был поднят тост за сегодняшнего победителя - лейтенанта Владимира Перелешина. Причём пили мы из крошечных рюмок не что-нибудь, а трофейный виски. Неполную бутылку выловили на месте трагедии и разлили по чуть-чуть, чтобы хватило всем. Собственно, по глоточку и досталось. Навеяло чем-то древним... когда-то, говорят, воины, одержавшие победу, пили кровь поверженного врага. Конечно, самогонка из пива это немного не то, однако аналогия в сознании возникает.
Должен признаться, что заговаривать со мной никто из офицеров не пытался, но смотрели дружелюбно и, я бы сказал, ухаживали за Вашим покорным слугой, как за дамой. Я, право, озадачился от столь подчёркнутого внимания. Поначалу думал, что это из-за того, что оценили по достоинству торпеды, но потом сообразил, что вряд ли. Потому что наши офицеры уже привыкли считать эти "снаряды" своими. Не без оснований, кстати -- их трудами они бегут куда как скорее и чуток дальше, да и на курсе держатся более-менее прилично. Насколько я знаю человеческую натуру, не могли ни лейтенанты, ни мичман, даже случайно проговориться о том, кто их первым придумал. Тем более сговор между нами по этому поводу состоялся вполне определённый, а люди они надёжные. Я с ними в разведку ходил, в каждом уверен.
