Сашка уводит своего подопечного к умывальнику и пара действующих лиц третьего плана следуют за ними в некотором отдалении. Один казаком одет, а про второго не скажу, какого он рода войск. Телохранители.
- Не думаю, что лицу императорской фамилии следует подчиняться командам человека ниже его по положению, - цесаревич Александр Александрович произносит это негромко, и смотрит в мою сторону с неодобрением.
- Как прикажете, Ваше императорское Высочество, - не могу же я из-за какого-то сопляка ставить под удар столь блестяще проведённую моим командиром комбинацию, и вызывать раздражение августейшей особы!
- Впрочем, Ники кажется вполне счастливым. Вы не находите, Пётр Семёнович? - продолжает верзила.
Вот это выверт!
- Игра, где они примеряют на себя разные роли -- часть жизни всех детей, - стараюсь быть обтекаемым, потому что вижу колебания собеседника.
- Да. Вы же учитель гимназии. Вам это известно наверняка.
Я так и не понял, что в результате получил: Высочайшее неудовольствие или наоборот.
***
Тяги этот сосунок отрегулировал прилично. Ну да тут всё просто -- даже мальчишка справится. А вот на фланце, который монтировал обратно на своё место, отыгрался от всей души. Перекосил и сорвал резьбу на двух болтах. Не иначе ногою нажимал на рукоятку ключа.
Представил себе позу, в которой он это проделывал. На правой коленке должен остаться синяк.
***
Самое забавное я уже рассказал. Осталось упомянуть о скучной прозе этого, как оказалось, короткого захода в порт.
В Севастопольскую бухту мы вошли ранним утром и тех, кто любит понежиться в постели, разбудили салютом из шести холостых выстрелов шестидюймовой мортиры. Столько вражеских кораблей надёжно утоплено нашими стараниями.
Да, этот обычай сложился во Вторую Мировую, до которой из ныне сущих доживут немногие, но Макарову эта мысль понравилась - он не чужд амбициозности. Что же касается расходования зарядов, то данное орудие он полагает бесполезным грузом, поскольку при стрельбе с корабельной палубы ни разу не удалось положить ни один снаряд хотя бы более-менее близко к цели.
Потом была радостная встреча - визит начальства - стояние в строю и лицезрение блестящих мундиров высокопоставленных особ. Не люблю помпезности, но ритуалы - часть моей нынешней жизни. Стоял, кричал "Ура" и "Рады стараться". Главное - как и просил - моё участие в событиях не упоминалось, и заслуги не выпячивались.
Знаете, переболел я звёздной болезнью в соответствующем возрасте и прекрасно знаком с осложнениями, сопровождающими сей недуг. На мой измученный козьим молоком организм это, право, лишнее. Тем более что восторг по поводу отваги катерников разделяю искренне, так что не притворялся - радовался от души. Впрочем, мимо нас с Санькой руководство молча не прошло - оно в этот раз оказывало честь всему экипажу, так что в свой черёд удостоило вопроса и личный состав моего заведования.
