Ничего не понимаю. Что за разговор нам предстоит, если собран столь узкий круг лиц с главой государства в их числе?
- Степан Осипович отказался отвечать на вопрос о сроке готовности "Великого князя Константина", не посоветовавшись с вами, Пётр Семёнович. Поэтому мы и поспешили, чтобы скорее узнать ответ.
После этих слов государя я внутренне обмер. Труба всем планам и затеям. Надо срочно сколачивать старые неуклюжие торпеды и бежать распугивать турок. Что же, доски доставлены сегодня утром, завтра до полудня команда вернётся из увольнительных и к следующему дню все отстрадают похмельем. Так что послезавтра к вечеру столярку и малярку завершим. За пару дней загружу динамит, а с ракетным порохом и без меня управятся. Автоматы глубины поставить недолго, их ещё в походе наделали. Через четверо суток можно выходить.
Эти мысли я вслух не произношу. Они -- для внутреннего употребления. А вот Макарову сочувствую. Получается, что выдержал он не лёгкий бой, а тяжелую битву, пытаясь оттянуть начало нашего следующего похода. И я понимаю его -- людям нужно дать передохнуть -- мы ведь, считай, только что вернулись из весьма напряжённого очень даже делового вояжа.
Ну да это -- дела житейские. Понять бы, для чего понадобился государю наш самый мощный миноносец Чёрного моря. Ведь мне об этом ни за что не скажут. Попробую прикинуть к носу известные факты.
Мы крепко побеспокоили турков, и они начали прощупывать почву для переговоров. Это -- раз.
Государь примчался именно к Чёрному морю, а не к Дунаю, где сухопутная армия выдвигается на рубежи, с которых станет его форсировать. Это -- два.
Нилыч вчерась забегал аккомпанировать моему танцу и сказал, что у артиллерийских складов встал под погрузку большой корабль -- это три.
Учитывая, что цель войны -- захват проливов, то по всему выходит - командование изволит желать установить орудия на берегах Босфора и Дарданелл. То есть -- будет высажен десант. И возможно это лишь в том случае, если флот противника нейтрализован. Напуган нашим грозным кораблём.
Жаль, что я не знаю, спланировал ли это Макаров, или он наоборот, препятствует осуществлению столь рискованной затеи. Но четыре пальца я ему уже показал неприметно. Мол, управимся мы за столько дней. И, мне кажется, он меня понял. Кивнул. Значит -- оглашаю.
- По всему выходит, Степан Осипович, к утру пятого дня, если не считать сегодняшнего, по моему заведованию будет полная готовность.
- Вот видите, Ваше Императорское Величество! К моменту завершения погрузки орудий и войск мы уже два дня будем в море и запрём в гаванях турецкий флот. На азиатском берегу Босфора с моря никто не помешает нашему десантированию.
