В общем, простенько и сердито. Разброс по горизонтали конечно есть, но в корабль длиной метров восемьдесят с сотни метров не промажу. Ну, так примерно описал Макаров характерные для этого времени корабли. И сказал, что после подрыва пятнадцати пудов динамита у борта ниже броневого пояса, корабль, если и не затонет, то уж грозность свою потеряет надолго, потому что кроме как о ремонте, команда ни о чём помышлять не будет. Я ему верю -- уж кто-кто, но этот человек в живучести знает толк.
***
Разумеется, с такой торпедой на носу я на подводной лодке походил от души -- надо было привыкать ездить с довеском. Понятно, что снизилась скорость, ухудшилась поворотливость, но до приемлемого уровня. Когда лодка продувалась, нос опускался, потому что настройка на минимальную положительную плавучесть у снаряда не менялась. На ходу задатчик глубины торпеды начинал работать и тянул за собой всю сцепку. Поначалу это меня раздражало, но потом я решил смириться и послушно давил педали на глубине трех-четырёх метров, подвсплывая для ориентации за счёт сброса хода.
Ну а потом перешёл к практическим стрельбам с лодки, понятно, что без динамита. К этому моменту до меня через руки дошло, что выжигать камеры сгорания при каждой проверке -- это слишком по-барски, и я стал обкладывать внутреннюю поверхность деревянного ящика с порохом обычным кирпичом. На балансировку это не повлияло -- просто требовалось меньше балласта. А задней стенке ничего не делалось -- она давно уже из котельного железа.
***
Осень. Пасмурно и монотонно. Деревья ещё зелёные, но мокрые листья темны и уныло обвисли. Чуть моросит, хотя мне в подводной лодке нет до этого никакого дела. Я иду узкой извилистой протокой и борюсь с торпедой, желающей погрузиться на свои излюбленные три метра. Каждый раз, как я лишь чуть разгонюсь -- начинается кивок. Срочно отрабатываю его передними рулями глубины, потому что, поминутно останавливаясь, могу затратить кучу времени на преодоление ничтожного расстояния. А погружаться некуда -- тут по пояс. И берега кругом. Нельзя терять их из виду, а то мигом вылетишь на сушу. Сквозь мутную воду тоже не многое разглядишь. Вот и мучаюсь, отражая попытки самоходной мины руководить моими действиями.
Сцепка, которую я веду по идеально спокойной воде, испытывает аритмичную килевую качку -- не удаётся подобрать устойчивого положения. И смех, и грех. Хорошо, что нет зрителей. Усталость быстро даёт о себе знать потому что пройдено уже более шести километров - место для полигона я выбрал безлюдное и отдалённое.
