Вот незадача. Совсем забыл, что моряков с тонущих кораблей полагается спасать. А у меня ведь ещё пара неизрасходованных кормовых торпед имеется в аппаратах.
Потихоньку отошел подальше и подвсплыл под перископ. Три корабля спустили шлюпки и подбирают плавающих в тёплой средиземноморской воде потерпевших крушение. Ещё три легли в дрейф и поджидают остальных. Вот к ним я и стал подкрадываться кормой вперёд.
Плохая это была идея. После реверса винтов мы чуть не всплыли наружу -- хорошо, что успели принять воды в балластные цистерны. Потом начались проблемы с управляемостью. Пока не набрали немного скорости лодка вообще не слушалась рулей, да и потом делала это неохотно. Минут через пять Игнат, стоявший на управлении, взмолился:
- Пап! Не выдержу я минуты боевого курса пятючись!
А что прикажете делать. Этот вьюнош реально лучший рулевой. Вертикально-горизонтальный. От машины в воздухе он неотделим. Хоть на первых ныряльщиках, хоть на вторых. Ну, понимаете, при мне рос.
- Ныряй на двадцать, Ляксеич. Будем реверсироваться. А уж потом по дуге зайдём.
- Так, Семёныч! А как уйдёт супостат? - это наш новенький мичман. Он видел картинку и представляет себе всю неустойчивость ситуации.
- Задом наперёд всяко промажем. Нам треть минуты гироскоп раскручивать в торпеде, и куда она побежит если мы в это время будем рыскать?
Эдуард Карлович, дождавшись Игнатова кивка, заработал переключателями. Тут не ждут частных прямых команд. Задачу поняли -- исполняют. Шпаки сухопутные!
- Семёныч, стабилизировались. Два узла идем. Продуваться на положительную плавучесть?
- Давай, Ляксеич. Стрелять придётся из под перископа. Нам понадобится хорошая управляемость.
Я перенимаю руль, чтобы заложить плавную дугу, приводящую в точку залпа. Балансировка плавучести -- дело ответственное. Не знаю, как на настоящих подводных лодках, надеюсь, никто не забыл, что я никогда на них не плавал. Но на моих -- такая вот особенность, если желаешь уверенно действовать, а не бороться со взбунтовавшимся кораблём.
Быстро сказка сказывается, долго дело делается.
- Ляксеич, подныривай на двадцать.
- Сполняю.
Я слежу по часам -- нет у меня сейчас других органов чувств, кроме них и лага.
- Под перископ!
- Сполняю... пять метров.
Включаю подъемник и приникаю к окулярам. Вода, вода, вода, граница сред, зараза! Поспешил. Неподвижный борт так близко, что не входит в поле зрения.
- Пятый товсь! - промахнуться невозможно, так что объективы я снаружи убрал. Игнат и без подсказки знает, что мы на боевом курсе. Стрелка компаса -- не шелохнётся.
