На берегу его ждало еще одно открытие. На полоске мокрого песка, у самой воды, среди отпечатков множества подков, темнел один след, явно оставленный сапогом европейца. Не исключено, что один из киргизов щеголял в трофейных сапогах. Но скорее всего, именно англичане побывали здесь. Они перешли ручей вброд и направились дальше на запад, по бескрайней холмистой равнине.
Если так… Почему кочевники, ненавидящие иноверцев, мирно приняли Ормонда и Пенброка? Ормонд умел убеждать, но как ему удалось договориться с киргизами? Может быть, даже о том, чтобы проводить их с Пенброком до Йолгана? Единственное объяснение было таким: одно из племен приняло у себя чужаков в пику соседям, с которыми враждовало.
Гордон никогда не слышал, чтобы киргизы, кочующие в здешних местах, проявляли дружелюбие к европейцам. Но факт оставался фактом. Англичане, которых он искал, каким-то образом оказались в лагере кочевников и не просто остались живы, но и продолжили путешествие вместе с ними.
Из раздумий его вывел выстрел винтовки. Кто-то стрелял в его сторону, хотя и с большого расстояния. Гордон поспешно спешился, прыгнул в воду и нырнул. Речушка была мелкой, но ее глубины хватило, чтобы проплыть сколько хватало дыхания. Выскочив на берег, американец бегом поднялся на вершину холма и затаился в траве. Здесь его не могли заметить ни всадники, ни кочевники в лагере, тем более что уже начинало смеркаться, и быстро взбежал на холм, закрывавший его от врага. Зато ему самому лагерь был виден, как на ладони.
Всадники — те самые туркмены, которых он вел, — атаковали лагерь. Взобравшись на гребень холма, они обрушились на кочевников, как снежная лавина. В их визге и криках, равно как и в жестокости, с которой они расправились со своими жертвами, не было ничего человеческого. Пастухи, охранявшие отару в стороне от лагеря, даже не успели предупредить своих — как и кочевники, которые еще пытались соорудить некое подобие заграждения из повозок и палаток.
В воздух взвились стрелы, раздалось несколько выстрелов из нарезных винтовок, но это было все равно, что стрелять в селевой поток. Несколько разбойников упали, но это лишь разозлило туркмен. Киргизам пришлось хуже: при первом же залпе их ряды заметно поредели. Нападение было внезапным, как налет саранчи. Прежде чем кочевники успели что-либо сообразить, туркмены уже ворвались в лагерь. Впрочем, даже если кто-то из часовых успел забить тревогу, это ничего бы не изменило.
