Многие выдающиеся деятели русского флота вышли из нижних чинов. Как, к примеру, герой обороны Порт-Артура Степан Осипович Макаров.
Уважение и страх, который внушали за рубежом эти люди, лучше всего иллюстрирует следующий эпизод. За несколько лет до рокового 1914 года русская эскадра шла через Адриатику, мимо хорватского берега (тогда территория Австро-Венгрии).
Дело было после резкого ухудшения отношений Вены и Петербурга. Причина его — захват Австрией Боснии и Герцоговины. Австрийские корабли демонстративно не ответили русским на приветствие. И тогда… Взбешенный русский командир приказал зарядить орудия боевыми. Перепуганные австрийцы немедленно отсалютовали русскому флагу. Спустя некоторое время австрийский командир, оправдываясь в Вене за свое молодушное поведение, сказал: «Но ведь это же был русский флот!» Вряд ли тут требуется комментарий.
Трагедия русского флота в 1917 году началась даже не в октябре, а в феврале.
Свержение царя стало щелчком спускового механизма, выпустившего из бутылки джинна темных инстинктов «братвы». Убийства офицеров — зверские, зачастую массовые — как в Кронштадте, Хельсинки, Севастополе — стали обычным явлением. На своих кораблях, в замкнутом пространстве, офицерство было практически обречено.
Большевики впоследствии — примерно к лету 1917 года — подметили, что эта страшная сила им явно на руку, и стали покровительствовать «братве» и льстить ей. «Краса и гордость революции» — это ведь Л. Троцкий сказал о матросах; впрочем, это не помешает В. Ленину и тому же Л. Троцкому утопить «братву» в чудовищной крови при подавлении восставшего Кронштадта.
И вот что показательно. Реакцией лучшей части офицерства — и офицеров, и рядовых моряков — стало не бегство, вполне уместное в данных условиях, и не попытки мстить, тоже по-человечески вполне объяснимые. Эти «железные люди» предпочли остаться на своих местах, сохранить верность присяге — не правительству (правительства меняются, как перчатки), но Родине — и продолжать в невозможных условиях защищать свои рубежи. Малоизвестный факт: буквально в считанные недели до октябрьского переворота германский «флот открытого моря» двинулся на Питер. И балтийцы в условиях надвигающейся политической катастрофы, не получая приказов, по сути дела брошенные и преданные всеми, на свой страх и риск, ведомые только офицерами, вышли навстречу врагу, приняли бой у Моонзундских островов в Эстонии и… наголову разбили немцев, потопив у них восемнадцать кораблей и потеряв только один! Германский флот был отброшен от акватории Петрограда, и город был спасен. Воистину прав Н. Тихонов.
