— Где вы учились, Реджина? — Майклу, если честно, это было до фонаря, но уж если родня прочит ее ему в невесты, то нужно же ему хоть что-то знать о своей нареченной?
Странно смутившись, она ответила:
— В Швейцарии. В Женеве.
Он понял, почему она так не по-американски застенчива.
— А что вы там учили?
Она немного помялась.
— Ну, у нас там главным образом были предметы, воспитывающие терпение.
Он удивился. О таком он и не слыхал.
— Это какие же?
— Ну, вышивание, прилежание и прочие.
— А математика, языки, география?
— Ну, это как у всех. Международный стандарт. Школа имеет статус колледжа.
Он с подозрением посмотрел на нее.
— А школа была не католическая?
Реджина с укором покачала головой.
— Нет, конечно. Мы же не католики.
— А к какой конфессии вы принадлежите?
Она рассеянно взмахнула рукой.
— О, ни к какой! Мама в молодости перебрала столько религий, что решила больше никакой не придерживаться. Она считает, что они очень утомительны, если соблюдать все положенные обряды. А если не соблюдать, то какой прок? — И неожиданно добавила от себя: — Я считаю, Бог должен быть в душе. Это главное.
Майклу вдруг стало интересно.
— А что вы понимаете под этим?
Она сказала тихо, но достаточно твердо:
— Ну, главное, конечно, порядочность. И доброта. То, что называют совестью.
Майкл внезапно подумал, что она гораздо интереснее и тоньше, чем ее родители. И уже всерьез спросил:
— Вам там было интересно?
Она почему-то вздрогнула и оглянулась, будто чего-то испугавшись.
— О да, конечно. Мы так много ездили по Европе, так много видели. Там такая интересная история.
— А в Америке вам не нравится?
Она сразу подобралась и ответила уже другим, официальным тоном:
— Ну что вы! Как здесь может не нравиться! Это же моя родная страна!
Ему показалось, что она отвечает заранее выученный урок. Это было странно, и он решил потихоньку разузнать, что скрывает эта такая невинная с виду девица. Может быть, в Швейцарии у нее остался тайный любовник? А что, он давно уяснил, что за невинным личиком могут скрываться не то что дурные наклонности, а самые настоящие пороки.
— Потанцуем? — Он был уверен, что Реджина, как выпускница престижной школы, прекрасно танцует. Хотя вальс в мэрии и говорил об обратном.
Но его такая простая на первый взгляд просьба привела ее в священный трепет.
— О нет! У меня нет слуха, и по этому предмету у меня всегда были двойки! Для меня это просто пытка! Вы, наверное, это поняли по нашему прошлому вальсу!
Рассмеявшись, Майкл подхватил ее под руку и повел на танцплощадку.
