Грин ничего толкового не сказал, но Серазан, рассудив, решил, что в принципе тут не должно быть чего-то особо сложного: сперва просто настроиться на одну волну с Лесом, потом вычленить в нем одно конкретное сознание и подключиться, подслушивая-подглядывая, к нему… Или иначе: умуркать-уластить кота, с которым вполне получалось ладить, соединиться — это Серазану тоже прежде один раз удалось — и просто удержать контакт.
Ага. Это оно только звучало легко.
На деле же целиком Лес — слышать получалось. Но четко, сильно, ясно в нем откликались лишь кусты да деревья, а от них Тессу нечего было узнавать и ничего не надо было просить… Серазан брать-то с растений толком ничего не научился, просто не мог — даже яблоко на ветке с яблоком в корзине в его восприятии связывались с трудом — но, может, потому-то зеленые, а сейчас уже золотеющие потихоньку сотни и тысячи носителей лесного разума и отзывались на попытки их послушать.
Животные же с птицами казались мабрийцу куда более близкими и понятными — кто был добычей, кто и конкурентом, повадки их вполне можно было изучить, самих пушистых да крылатых — отыскать и изловить. Информационно, на контакт сознаний, в том числе.
Но если бы этого было достаточно…
Увы, поймать-то можно было — не удавалось удержать. Даже кота.
Зверь был живым, он мыслил и чувствовал ярко, но не сказать, что последовательно, его разум перескакивал с одного впечатления на другое, впитывал множество данных от так хорошо отлаженных органов чувств… И Тесс терялся, сбивался, пытался удержать контакт, но не мог…
Нет, сконцентрироваться — или, наоборот, расслабиться, хотя скорее и то, и другое — удавалось. Удавалось — через раз — и поймать настройку. Но удержать соединение… Как, если входной сигнал меняется не поддающимся прогнозированию образом?!
Как вывести уравнение процесса? Или — каким энным чувством следовать за разумом существа, которое о существовании математически выверенных законов регулирования раньше, чем через полмиллиона лет эволюции, и не заподозрит?
Чувств не хватало, мысли же чем дальше, тем сильнее с Леса сбивались на вбитые годами работы технические аналогии, и от этого Серазан готов был тихо сойти с ума или убиться о ближайшую ель.
Все шло настолько хреново, что Тесс все сильнее укреплялся в не самой оптимистической мысли, что тут, наверное, нужно родиться в семье, где учатся чудесам аж поколениями, или хотя бы вырасти среди магии, а ему, чужаку, образование не дает понять, как надо правильно.
