— Да. — Мелинда кивнула. — Он любил повторять, что взрослой женщине необходимо быть замужем. Такова женская природа. Циничный он был, правда?
Это последнее замечание, довольно издевательское, Найджел пропустил мимо ушей. Неужели он был прав?..
— Зная о его планах, я каждый раз наотрез отказывалась выходить замуж, — продолжила Мелинда. — Но появился ты…
— И что же? — Найджел напряженно смотрел на нее — может, она еще передумает?
Мелинда, немного помолчав, вздохнула.
— Ты был не таким, как они. Тебе нужна была я, а не возможность стать зятем прославленного тестя.
Найджел невольно отвел взгляд. Ведь и у него в свое время мелькнула подобная мысль. Какое же он имеет право строго судить Мелинду?
Мелинда, словно ничего не заметив, продолжила:
— Ты мне действительно очень понравился. Не могу сказать, что я влюбилась в тебя с первого взгляда, далеко не все женщины на это способны. Мне, например, важно привыкнуть к человеку, почувствовать к нему доверие. И я тогда подумала: может, со временем именно с этим человеком у меня будет настоящая семья. Без постоянного страха, без лицемерия и всей этой грязи.
— До сих пор все так и было, — поспешно вставил Найджел. — Будет и впредь, если захочешь.
— Нет, — решительно возразила Мелинда. — Ничего подобного уже не будет. Это попросту невозможно.
— Но почему?! — Найджел искренне не понимал причину подобного упрямства.
Мелинда пожала плечами.
— Ты даже не отдаешь себе отчета, как сильно ты похож на него. Я вовсе не жажду заполучить второго Джеймса Эдвардсона, но уже в качестве мужа.
— Не вижу ничего плохого, если достигну того же, что и он.
— Дело не в его научных достижениях. — Мелинда холодно взглянула на него. — Ты, должно быть, и не подозреваешь как много у вас общего.
— В самом деле? — Найджел с удивлением уловил в своем голосе металлические нотки. — Ты утверждаешь, что твой отец был деспотом. До сих пор я не замечал за собой ничего подобного. При всем желании не могу припомнить, чтобы когда-нибудь кого-то истязал.
Найджел тотчас же пожалел о своем сарказме, но было уже поздно.
— Он тоже был уверен, что действует исключительно в моих интересах. — В тоне Мелинды слышалось чуть ли не торжество. — Мне будет лучше не видеться с матерью, не общаться с ровесниками, не бывать в обществе. И вообще по возможности не выезжать за пределы этого заросшего лиловыми сорняками пустыря! Хорошо хоть в последние годы у меня появилась возможность ездить на раскопки и в это время беспрепятственно видеться с мамой! У него и в мыслях не было, что я могу его ослушаться, до того он был уверен в гениальности своих методов воспитания! — Последнюю фразу Мелинда произнесла с какой-то мстительной яростью.
