— Пиклс, у тебя самодельные отмычки остались?
— Тебе зачем? – удивился тот.
Перебранка между Мартином и Хью стала затихать, потому Том понизил голос:
— На чемодане замок заклинило, а там пижама.
— Они у Николаса, – сказал Пиклс весело, – подожди, сейчас кликну. Николас!
Том вздрогнул от того, насколько громко Пиклс окликнул Ламбета, слишком громко. На третьей кровати у противоположной стены заворочалось, взлохмаченный Николас приподнялся на локтях.
— Чего?
— Верни отмычки! – потребовал Пиклс.
Теперь в комнате звучали лишь голоса Пиклса и Ламбета, Том неуютно поежился.
— Сейчас?! – рявкнул Николас возмущенно.
— Нет, через неделю! Боже, конечно же, сейчас!
Николас с ворчанием вылез из‑под одеяла, стал рыться в тумбочке, изнутри повалилось всякое барахло.
— Зачем сейчас‑то? – бухтел он с недовольством. – Утром бы и отдал…
— Они Тому нужны! – прикрикнул Пиклс. – У него чемодан заклинило!
— Пиклс! – одернул Том, но было поздно. Теперь все двенадцать мальчишек были в курсе того, что пижама у Реддла в чемодане, но замки заело, и срочно требуется отмычка.
Том одарил Пиклса убийственным взглядом, но тот изумленно вздернул брови.
— А что такого?
Со спины к Тому подошли, на плечи опустились две ладони, с силой оттолкнуло в сторону. Том успел лишь оглянуться.
— Зачем отмычка, Ребус, – оскалился Стайн недобро, выволакивая чемодан в проход между кроватями, – если есть друзья?
Заинтересованный Уорлок бросил возню с расстегнутой пижамой, кинулся к Стайну с воплем:
— Друг в беде не бросит, верно, Ребус?
— Ты мне не друг, Уорлок, – возразил Том, присел на свою тумбу.
— Это и радует. Стью, пасуй мне! Устроим чемоданбол. Эй, ребята, кто еще хочет поучаствовать?
Чемодан был тяжел, но Стайн поднатужился, подхватил на плечо, так словно собрался всерьез пасовать Уорлоку.
Том вдохнул и выдохнул, принялся расстегивать подтяжки, как обычно перед сном. Тут главное не потворствовать массовым забавам: станешь играть по их правилам и проиграешь; кликнешь сестер – прослывешь трусом, хуже этого только церковный хор; а изобразишь равнодушие, в миг отвяжутся. Он уже и прежде изображал равнодушие, и всегда отвязывались: псы гонятся только за теми, кто убегает. Волшебная палочка грела правое запястье, и Том тихо ликовал, что самое дорогое все же при нем.
Лицо Стайна покраснело от натуги, но чемодан не опустил, даже умудрялся перекладывать с плеча на плечо.
— Уорлок, Стайн, хватит, – возник неподалеку Мартин. – Скоро обход, всем нужно ложиться.
