— Почему бы вам не оставить меня в покое? — стуча зубами, отозвалась Эва. — Умру — и ваши проблемы решатся.
Он замер, глядя на нее так, как будто видел впервые.
— А вам, и правда, на все плевать, да?
— Мне не плевать на моих клиентов, — злобно пробормотала она.
— А как насчет Дэвида? — съязвил он. — Да и о себе вы не очень-то заботитесь.
Девушка уставилась на своего мучителя.
— Да какое вам до меня дело?!
Уолкер сорвал с кровати покрывало и завернул в него Эву, силой усадив на матрас.
— Вы же моя новая домоправительница, забыли? Не могу же я допустить, чтобы вы тут замерзли, прежде чем отскребете пол хотя бы в одной комнате.
— Вы гнусно поступили, облив меня водой, — выдавила из себя девушка.
Кенит сел рядом и принялся растирать ей руки. Эва чувствовала тепло его тела и сдерживала желание придвинуться поближе.
Руки Уолкера внезапно сжали ее запястья.
— Знаете, вы самая странная женщина из всех, кого я встречал, — сказал он. — В глазах у вас отчаяние, и, тем не менее, вы готовы плюнуть на самого дьявола. В чем ваш секрет, милая гостья?
Эва закрыла глаза, стараясь не поддаваться чувству безнадежности, которое угрожало захлестнуть ее. Времени для решения собственных проблем у девушки уже не оставалось, а знаки «Выхода нет» окружали со всех сторон. Если эта неделя не явит какого-либо чуда, в субботу придется покориться человеку, который угрожает шантажом.
Сильные мужские руки сомкнулись вокруг нее, и у Эвы перехватило дыхание. Она испытывала простую человеческую потребность встретить сочувствие, понимание, которых не встречала так давно, что почти забыла, каково это — обрести их. Она замерла, наслаждаясь теплом, в котором так нуждалась.
Матрас скрипнул, Эва открыла глаза и увидела, что Кенит молча стоит, глядя на нее так, словно видит в первый раз. Взгляды их встретились. Он провел пальцем по ее щеке, и этот жест вызвал в теле девушки сладостную дрожь. Уолкер улыбнулся, глядя ей в глаза.
— Я, конечно, не смогу силой заставить вас выполнить свою часть сделки и навести в доме порядок, — произнес он.
Эва раскрыла, было, рот, но он не дал ей и слова сказать.
— Прекрасный будет денек. Стыдно пропускать его, валяясь в постели.
Не дав ей времени собраться с мыслями, Кенит повернулся и вышел из комнаты.
После трех часов уборки кухня стала выглядеть довольно симпатично. Эва присела передохнуть. Угораздило же ее перепачкаться с ног до головы. Лак на ногтях облупился, руки стали попросту черными. Неудивительно, что ее собственная домработница постоянно покупает себе резиновые перчатки.
