— Пожалуй, — согласился он, холодно глядя на девушку. — Но ведь я вас сюда не приглашал, и вообще мне не очень-то нравятся ваши манеры.
— Мои манеры? — вспыхнула Эва. — Неплохо звучит, особенно из ваших уст.
Уолкер внезапно рассмеялся и невозмутимо заявил:
— А я-то думал, что городским женщинам нравится незатейливый ковбойский подход простодушных парней вроде меня.
— Да вы так же просты, как теория относительности Эйнштейна, — ехидно парировала Эва.
— Это какого же — Джефа Эйнштейна из Уэст-Йеллоустона или его дальнего родича из Грейтона?
Уолкер уже открыто издевался над нею! Девушка раскрыла, было, рот, но Кенит не дал ей заговорить.
— А что вам обо мне известно? — самодовольно спросил он.
— Совсем немного, — призналась Эва.
— Вас что же, не просветили? — не унимался «простодушный» ковбой.
Она смущено пожала плечами.
— Вашим делом занимался мой отец, но он заболел. Его партнер, мистер Голдберг, кратко сообщил мне суть дела. Я собиралась внимательно прочитать документы в самолете. А потом сообразила, что положила бумаги в сумку, которую забрали в багаж. С собой у меня была лишь копия письма. Словом, сейчас у меня в голове такой туман! Сначала-то должен был ехать мой отец. — Она развела руками. — Я не думала, что в данных обстоятельствах это имеет значение.
— Ничего себе адвокат, — буркнул Уолкер.
— Я думала, что вы беспомощный старик! — выпалила Эва. — Того же возраста, что и ваш дядя. Мне казалось, вы очень обрадуетесь деньгам. Я не ожидала…
— …Встретить здесь индейца Ястребиный Коготь? — хохотнул наследник, блеснув синими глазами.
Эва рассеянно потерла лоб.
— Извините, — пробормотала она. — От ваших шуточек у меня в голове сплошной кавардак. Давайте поговорим завтра, после того, как я прочту бумаги. Тогда и объясню вам все в наилучшем виде.
Неожиданно на лице Уолкера появилась нормальная человеческая улыбка.
— Ну вот и хорошо. — Он помолчал и виновато добавил: — Вероятно, я не совсем справедлив к вам.
Эва ожидала чего угодно — смешков или издевок, язвительных замечаний относительно своей профпригодности, но только не этих слов, прозвучавших как извинение. Они застали ее врасплох.
— Есть немного, — растерянно произнесла она.
— Там телефон. — Он махнул рукой в угол комнаты. — Если хотите, можете позвонить жениху.
— Нет! — решительно отказалась она. — Не хочу. — Эва проглотила комок в горле, пытаясь совладать с собой. — То есть, — запинаясь, произнесла она, — я хочу сказать, что вовсе не к спеху.
