Обезьянник, обезьянник,
Граждане рядком лежат.
Не томи меня, начальник,
Отпусти меня, сержант.
Ты украл мою зарплату,
Ты вписал меня в тетрадь.
Так скажи своим сатрапам —
Можно клетку отпирать.
Не бандит, не хулиган я,
Не шахид чеченский злой,
И почти совсем не пьян я,
Отпусти меня домой.
Дома горько плачут детки,
Чьи желудочки пусты,
Тянут ручки, словно ветки,
Облетевшие кусты.
Я и сам бы с ними плакал,
Как осенний куст чернел.
Все, что заработал папа
Отнял милиционер.
Ты ответь, в погонах чудо,
В чем я все же виноват?
Ведь у нас еще покуда
Вроде как не шариат.
Ты и сам сидишь поддатый
У решетчатых дверей.
Полюбуйся на себя-то,
Ты в пять раз меня пьяней.
Пьет алкаш одеколоны,
Ты же пьешь людскую кровь.
Оборотень ты в погонах,
Натуральный ты вервольф.
Все молчишь с ухмылкой хамской.
А чуть что — и в морду дашь,
Революции исламской
Тоже выискался страж.
И поскольку продолжаешь
В клетке ты меня держать,
Я тебя счас напужаю
Голой жопой, как ежа.
Типа графа Монте Кристо
Отомщу тебе врагу —
Выпью как-нибудь грамм триста,
А получку всю сожгу.
Всю сожгу, чтоб уж наверно
Не досталось тебе, бля,
Там ни доллара, ни евро,
Ни российского рубля.
Крикнешь ты: “Держи барана!”
Скажешь ты: “Дои козла!”
Сунешь лапы мне в карманы,
А там пепел да зола.
Так вот я, словно Кутузов,
Национальный наш герой,
Тебя встречу, как французов,
Только пеплом да золой.
И еще простое слово
Выскажу, прощаясь, я —
“Не похож ты на Жеглова
Совершенно ни… фига”.
