Чётки | страница 57



Мне не остаётся ничего другого, как объявить официальную часть закрытой.


2

Перед фуршетом я успеваю переодеться. После чего возвращаюсь в кафе. У входа тусуется молодёжь: начинающие авторы, слушатели, любопытные — все те, у кого нет аккредитации и денег на вход. Тут можно легко снять девочку, прикинувшись поэтическим небожителем. Остались ещё те, кто течёт на великих поэтов, а не на медийных героев. Хотя всё чаще, как у Макаревича: «Это раньше птичек манило искусство, теперь они всё чаще там, где капуста…»

Захожу в кафе. От единения с белоснежными скатертями и запотевшей водкой меня разделяет вельветовый колобок. Он мямлит, протягивая билетик и ручку:

— Подпишите, пожалуйста.

— Автографы ставлю только на своих книгах.

И уже про себя добавляю: «А их ты хрен найдёшь!».

— Извините.

— Прежде, чем подходить к поэту с дурными просьбами, подумайте сто раз, — нравоучительно говорю я.

Колобок окончательно теряется, превращаясь в мякиш, но он прорвался ко мне не один, а с белобрысой дамочкой в кожаной юбке. В ней куда больше решимости. Она заискивающе начинает:

— Юрий, мы большие поклонники вашего творчества… — Ладно уж, сказки рассказывать, думаю я. Где ты его нашла, моё творчество? Но она продолжает лить елей. — Что вы, великий поэт, могли бы посоветовать начинающему автору?

С этого и надо было начинать. Я приглаживаю бороду и отвечаю:

— Писать, милочка, писать и ещё раз писать! Другого рецепта не существует!

Приятно говорить подобные банальности с умным видом, а вот слушать их — другое дело. Сам проверял. Колобок и юбка ретируются.

Правда, до водки я всё же не добираюсь. Простатит берёт своё. Бегу в туалет, увиливая от слюнявых лобзаний с великими поэтами.

Отливаю, глядя, как блюёт в белоснежное биде великий Пестиков. Его придерживает за плечо Синяков, который сам вдребезги пьян, но мысль о столь интимном единении с легендой держит его на ногах. У кабинки, нервно теребя длинные кудри, просится зайти внутрь Митя Кузнецов. Изнутри слышится отчётливое:

— Отъебись!

Голос, кажется, принадлежит Максимову. Митя визжит в ответ:

— О рецензии не проси! Не напишу!

Наконец, усаживаюсь за отведённый мне столик. Первым делом выпиваю. Слава Богу, успел, потому что меня вновь отвлекают:

— Юрий, можно к вам присядет красивая девушка? — Это уже интереснее. Я киваю и сразу же предлагаю водки. Она морщится. — Нет, спасибо, я не пью. — Значит, не поэтесса. — Хотела бы с вами пообщаться. Я литературный секретарь молодого автора…