А Маркс никогда не говорил, что капитализм есть воплощение абсолютного зла, ибо до определенного момента он называл капитал историческим классом. И то, что Вебер называл легитимацией, а Маркс этим словом не называл, Марксом использовалось совершенно таким же образом. Просто Маркс легитимировал капитализм историей и называл его историческим классом, жестко критикуя. А Вебер легитимировал капитализм этикой или проектом. Но и Маркс, и Вебер искали способы легитимации капитализма и понимали, что эта легитимация существует. И проблема легитимации для Маркса столь же ясна и столь же важна, как и для Вебера.
Просто для Маркса легитиматор — это история, он говорит: «История! Для вящей славы истории». А Вебер называет легитиматор словом «этика». Тут они расходятся.
В этом смысле нам нужна этическая история или историческая этика. Этическая диалектика. Но это не значит, что Маркса и Вебера надо рассматривать как абсолютных антиподов.
И есть вторая вещь, очень существенная, побудившая Ленина возвращаться в чем-то к Гегелю (что, кстати, абсолютно не вызывает во мне один только неописуемый восторг — я очень сложно отношусь к Гегелю). Проблема заключалась в следующем: Маркс, раскрывший безумно много, властью занимался очень мало, потому что сильная и слабая сторона Маркса совпадают.
Маркс ненавидел власть. Маркс считал власть злом. И все, что он писал, — о том, что будет, когда власти не будет. И когда Ленин взял власть (а в общем-то уже тогда, когда он ее брал), он понял, что он не может опираться только на Маркса, потому что Марксу эта проблема власти глубоко чужда, отвратительна. Тогда возникло Общество любителей гегелевской философии. И тогда возникли философские письма и другие работы у Ленина. И дальше вся теория власти разрабатывалась уже как бы помимо Маркса, хотя в философско-экономических ранних рукописях можно найти то, что можно использовать в качестве каких-то форм обоснования проблемы власти.
Власть — это нечто весьма и весьма специфическое. С древнейших времен это понимали, ибо уже у Эсхила мятежного титана Прометея приковывать к Кавказу ведут под руки два существа — Сила и Власть. Уже сказав это, первый греческий трагик, фактически не вышедший еще из лона мифа, сказал, что власть — это не сила.
Когда человек хулиганит в зале и вы приказываете охранникам его вывести, вы применяете силу, но это не значит, что вы — власть. Власть — когда вы тихим голосом говорите: «Выйди!» — и он выходит.
