Ещё меньше могут подкреплять теорию особо разрушительной для сообщества народов роли именно русского национализма ссылки на события в Кондопоге, на Манежной площади, на Ставрополье и во многих других российских городах и весях. Хотя бы уже потому, что все они — порождение уже постсоветского времени. Как уже после СССР родились многие их участники или выросли те из них, кто был ещё детьми в год его крушения. Все эти события — ответ на новую ситуацию, созданную не в последнюю очередь массовым исходом (точнее же будет сказать, сгоном) русских из Средней Азии и с Кавказа, в сочетании с разбухающим потоком движущихся оттуда же в Россию людей «титульных» национальностей, твёрдо убеждённых в том, что их республики принадлежат исключительно им, ну, а Россия — всем. И далеко не всегда так сердечно расположенных к русским, как то видится авторам иных умилительных зарисовок на тему «ну-ка, детки, встаньте в круг, встаньте в круг…» Достаточно ознакомиться хотя бы с некоторыми высказываниями лидера ООД «ТТМ» (Общероссийского общественного движения «Таджикские трудовые мигранты») Каромата Шарипова, да и с его биографией тоже, чтобы убедиться в этом. А также отчасти заглянуть за кулисы, туда, где работают механизмы современной миграционной политики российского правительства, несущего львиную долю ответственности за создавшуюся напряжённость.
Обыгрывать эту больную тему для подкрепления чьих-то имперских фантазий, по моему глубокому убеждению, безнравственно. Не говоря уже о том, что это нисколько не проясняет причин катастрофы 8 декабря 1991 года — напротив, скорее уводит от них, вновь выдвигая на первый план тезис о каком-то особом ущемлении среднеазиатских республик, будто бы противившихся ликвидации СССР. Однако тезис этот рушится при первом же соприкосновении с достоверной хроникой событий.
* * *
«Уже 13 декабря, — напоминает в своей очень содержательной статье „Евразийский союз и Евразийское лукавство“ зксперт Российского института стратегических исследований Аждар Куртов, — главы пяти центральноазиатских республик на встрече в Ашхабаде приняли заявление, в котором в мягкой форме высказали свою позицию относительно произошедшего в белорусских Вискулях. В данном документе не было неприятия самого факта денонсации Союзного договора 1922 года и создания СНГ — наоборот, это было оценено положительно. Возражения среднеазиатских лидеров касались лишь того, что они не были участниками данного процесса. Поэтому они настаивали на праве всех республик бывшего СССР принимать участие в процессе обсуждения и выработки документов СНГ, а также на признании их в качестве учредителей этой организации».
