Но сегодняшний обед Президента был, как ни странно, русским: наваристый борщ с куском говядины, ломтики жареной свинины с гарниром из картофеля по-деревенски, несколько зубчиков чеснока, и бутылка водки. Райшмановский и сам не знал, с чего это его вдруг пробило на такую трапезу. Но по мере того, как пустела пузатая бутылка, в голове начали роиться веселые мысли на этот счет. «Я вошел во вкус, — думал Геннадий Алексеевич, — и пробую Россию на вкус».
От этой мысли он рассмеялся, едва не подавившись полуразжеванным кусочком мяса. А в следующий миг действительно подавился — но уже от того, что зазвонил стоявший на столе телефон-вертушка.
Не простой то был ведь телефон. Райшмановский мог позвонить по нему только в одно место. Как и ему могли дозвониться по этой вертушке только оттуда. И, хоть Геннадий Алексеевич и поддерживал с обитателями того места самые тесные отношения, он вовсе не стремился там оказаться…
Прокашлявшись, выхаркнув мясо прямо на стол — тут уж не до приличий — Райшмановский облизнул вмиг побелевшие губы и снял трубку.
— Алло? — дрожащим голосом произнес он.
— Ты подвел меня, Геннадий! — не поздоровавшись, произнес звонивший. Мягко, конечно сказано — произнес. Он прорычал это, и голос его имел жуткий металлический оттенок — будто кто-то волок по гравию пучок длинных арматурных прутьев.
— Что случилось, мой повелитель?! — Президент подпрыгнул в своем удобном антикварном кресле.
— Очередной ритуал сорвался, — рыкнул его потусторонний собеседник. — Жертвоприношение не состоялось. Наше дело пострадало. Ты понимаешь, что это значит… для тебя?
Райшмановский почувствовал, как его волосы поднимаются дыбом.
— Но… как такое могло произойти?! — выдохнул он.
— Это я тебя должен спрашивать, как! — взревел звонивший. — Какие-то православные монахи убили твоих людей! Мои вассалы, что помогали им, вернулись в Ад и обо всем рассказали. Я казнил их за преступную халатность. Развеял их сущности, эти бесы больше никогда не возродятся. Но главным виновником случившегося я считаю тебя, Геннадий! Ведь это ты не уследил за своими подчиненными, и те провалили операцию…
— Босс, умоляю вас, не надо, я все исправлю, босс! — заскулил в трубку Райшмановский. Он втянул голову в плечи, зажмурился и затрясся мелкой дрожью, как если бы демон уже стоял за спиной, держа в каждой лапе по раскаленному паяльнику.
— Исправишь? — с сомнением произнес представитель Ада. — Ты уверен, что сможешь все сделать в срок?
