Увидеться с Никой им не позволили. Инспектор, равнодушный, толстый тип, не проявил к Ползуновым никакого интереса. Он сухо посоветовал нанять хорошего защитника и сообщил, что обстоятельства дела складываются не в пользу Вероники.
Василий уже взялся за дело. Созвонился с какими-то людьми, договорился о нескольких встречах.
– Не волнуйся. Сегодня я вылечу в Лондон на пару дней, переговорю кое с кем. Маркизы хреновы. Ничего, мы тоже не лыком шиты. У меня есть надежные люди, попытаемся надавить на этих блюстителей закона из Лондона. Попытаемся вытащить ее под залог.
– Василий, по-моему, из этого ничего не выйдет. Может, лучше попытаться помочь полиции найти настоящего убийцу? – робко проговорила Юлия.
– Вероника не хотела, чтобы они с будущим мужем лишились наследства! – процитировал Василий слова полицейского инспектора, пропустив мимо уха слова жены. – Да на кой нам их деньги? У нас свои есть!
– Но не у Вероники, – привела Юлия довод инспектора Бакера.
– Мои деньги – ее деньги.
– Формально она тебе никто. – Сердце болело так, словно его сжали тисками.
– Ну, ладно. Пока эти сволочи обстряпывают свои делишки, я удочерю ее в срочном порядке и Дениса усыновлю. Чтоб дважды не заморачиваться. – Василий стоял посреди спальни, засунув руки в карманы брюк, как Ленин на броневике, глядя в светлое будущее.
– Ты это серьезно?
– Еще бы. Кто знает, что еще в жизни случиться может. Так спокойнее.
Юлия только молча покачала головой, не видя в этой затее ни смысла, ни логики. К тому же отец Диньки и Ники вряд ли одобрит эту затею.
– Ты, главное, не волнуйся, – снова ожил Василий. – Сидите в Хантли. Надеюсь, дорогой зятек не выкинет нас на улицу. Если что, я навел справки, тут неподалеку есть приличная гостиница, переберетесь туда. Дениса, думаю, пока лучше не дергать. Пусть посидит в университете. Придумай что-нибудь, почему его приезд откладывается.
Юлия согласно кивала. Хорошо, когда кто-то принимает на себя всю ответственность в трудную минуту, позволяя тебе предаться горю. И она жалостливо всхлипнула.
Спустя пару часов Василий уехал. Юлия осталась с Машкой и Эбби в огромном чужом доме, где им все были не рады. И даже прислуга смотрела так косо, что Юлии до ужаса хотелось вжать голову в плечи и забиться куда-нибудь подальше, в тихий темный уголок.
Время шло, а они втроем сидели в детской, словно в осажденной крепости, боясь высунуть нос в коридор. Когда в комнате пролегли длинные вечерние тени, дверь в детскую тихо приоткрылась, и на пороге появилась Мардж.
