Только сейчас Иван заметил стоящего у двери Сергея. Лицо друга осунулось, под глазами появились темные круги, в уголках губ пролегли две глубокие морщинки. Сергей смотрел на него, и в его глазах отражались радость, боль и сопереживание. Он шагнул к Ивану и накрыл его руку своею ладонью. Его лицо расплылось в милой мальчишеской улыбке, которая так нравилась Ивану. Горячая ладонь слегка дрожала.
- Все будет в порядке, Ванюша. Я очень рад тебя видеть.
Иван молча кивнул. Он многое хотел сказать другу, но сейчас это было не возможно. Сергей бережно обнял Машу за плечи, и повел к выходу.
Врачи внимательно просматривали компьютерные данные. Все показатели, все анализы были в пределах нормы. Еще и еще раз проверялись данные, и уже в третий раз показатели подтверждали хорошее состояние больного. На сердце не осталось и следа от перенесенного инфаркта.
- Похоже на исцеление Лазаря, - пошутил тучный пожилой доктор, с недоумением глядя на спящего Ивана, - Ничего не понимаю. Как это могло случиться?
- Да, случай уникальный, Артем Дмитриевич. А вы что думаете по этому поводу, Леонид Андреевич? - обратился к Звягенцеву профессор Кац, который так не понравился Ивану.
- Я предполагал подобное развитие событий, поэтому и пригласил вас, коллеги, к себе в клинику. Мы стали свидетелями удивительного, я бы даже сказал, фантастического случая исцеления пациента не врачами, не медикаментами, а космосом.
Коллеги с изумлением и недоверием смотрели на Звягенцева, не зная как отнестись к его заявлению. Принять его слова на веру, было немыслимо, хотя они все и уважали этого талантливого ученого. У Звягенцева был живой гибкий ум, он обладал особым даром, за который его ценили даже за границей.
- Объяснитесь, Леонид Андреевич, - потребовал Кац.
- Я, как раз это и собираюсь сделать, - продолжил Звягенцев. - Два дня назад, когда наш пациент находился в коме, все параметры его организма указывали на то, что летальный исход неизбежен. Как вы понимаете, во имя спасения больного любые средства хороши. Вот тогда, я решился на небольшой эксперимент. Вы отлично знаете, коллеги, что сегодня никто не может достичь полного проникновение в биополе человека, так как это сопряжено с большой опасностью для здоровья пациента и врача. Так случилось и в этот раз. Мне чудом удалось спастись: в моем биополе произошли серьезнейшие нарушения. Другими словами, я мог потерять рассудок или умереть.
