Зачем ты, дерзкий итальянец
[17], наших
Отцов будить в могилах
Решил? Зачем тревожишь мертвый сон
Столетья их беседой средь унылых
Туманов скуки? Как был донесен
Тобой до слуха нашего столь сильным
Столь древний предков глас,
Немотствовавший долго? Сколько их
Воскресло? Плодоносною бумага
Вдруг становилась; сбереглось по пыльным
Монастырям для нас
Святое слово, хоть под спудом тих
Был звук его. Судьбу твою отвага
Питала, итальянец! Иль слаба
Против отваги истинной судьба?
Конечно, не без вышней воли в миг,
Когда оцепенело,
Отчаясь, мы впадаем в забытье,
Посланье дедов в наших прогремело
Ушах. Вновь на Италию свое
Сочувствие льет небо, и заботлив
О нас бессмертный некий:
Иль прошлому сейчас сердца откроем,
В грудь доблесть заржавевшую вселя,—
Иль итальянский род наш нерасчетлив,
Ибо отнюдь не глух
Загробный глас, но мощен и героям
Забытым восставать дает земля,
Чтоб знать, ужель, мой край, сменил ты жребий
Веков высоких на судьбу отребий.
Надеетесь ли вы еще на нас,
О славы? Кто избавлен
От гибели всецелой? Не манит
Вас знанье о грядущем. Я раздавлен,
И нет от мук защиты, ибо скрыт
Смысл будущего, а во всем, что явно,
Иль сны взамен надежд,
Или безумье. Доблестные души,
Ваш кров приютом стал для черни грязной,
Деянье ль ваше, слово ли — бесславно
