— Папа, тебе надо обратиться к врачу, — стали настаивать дети, заметив, что отец похудел, стал раздражителен и утратил интерес к работе.
— Любой похудеет на моем месте, — ворчал Эрни. — Какого черта, все в порядке.
— Но ты так переживаешь!
— Отстаньте от меня! — отвечал Эрни. — Для человека, который потерял жену после тридцати трех лет счастливой совместной жизни, я очень даже в порядке.
За полгода физическое и душевное состояние Эрни ухудшилось настолько, что он совсем прекратил работать. Его семья и друзья снова встревожились и стали выражать озабоченность, однако Эрни отмахивался:
— Не волнуйтесь обо мне. Я все еще горюю, мне нужно время. Как вы не понимаете, что это нормально?
Эрни это в самом деле казалось нормальным — ведь, подобно многим, пережившим утрату, он свыкся со своими симптомами.
Как-то вечером, сидя на крыльце, он вдруг вспомнил о корреспонденции в почтовом ящике. Шагнув на траву, Эрни вдруг упал на колени. Попытался выпрямиться — и не смог. Сосед довез его до больницы скорой помощи. При осмотре оказалось, что давление и частота сердечных сокращений у Эрни превысили опасный предел. Хотя всем очевидно, насколько расстроено его здоровье, сам вдовец отказывался в это верить. Подлечив, Эрни выписали из больницы, а месяц спустя, в первую годовщину смерти жены, у него наступила остановка сердца. Сразу после полуночи он воссоединился с любимой супругой.
Хотя стресс очевиден для родственников и друзей, как было в случае Эрни, иногда о нем предпочитают умалчивать, о чем речь пойдет в следующей истории.
«Ну, с папочкой все в порядке»
(история Рэймонда)
Отставного генерала ВВС Джима можно было легко узнать по уверенной походке, даже издали он излучал здоровье. Регулярное участие в марафонских забегах сделалось частью его души и тела настолько, что и в обыденной жизни он вел себя так, будто вот-вот пересечет финишную ленточку. После смерти супруги для постороннего взгляда вид Джима оставался неизменным.
«Ну, с папочкой все в порядке», — с радостью заявляли мне его дети.
Однако генерал испытывал проблемы с пищеварением и попросил меня провести медицинский осмотр. На следующей неделе прогулочным шагом он вошел в мой кабинет. На нем был полный генеральский мундир, под которым Джим пытался скрыть свою скорбь. То же повторилось и во второй визит. На третий раз генерал был в штатском, и его бравое поведение превратилось в полную опустошенность. Все уловки были отброшены. Джим находился в фазе истощения от стресса, его иммунная система была разрушена. Некоторое время спустя он скончался от болезни, вызванной стрессом.
