Я удостоился чести побывать в этом святилище и могу засвидетельствовать, что апартаменты капитана корабля, скорее, напоминают роскошный номер в отеле «Баркли».
Они располагаются на корме судна и помимо собственно каюты включают в себя отдельную ванную комнату и огромную столовую. Обстановку данного помещения оживляла веселенькая обивка стульев (традиционный английский ситец), а также рояль и гравюры на стенах с изображением известных морских сражений.
Капитан поприветствовал меня и выразил надежду, что я достаточно удобно устроился на борту его корабля.
Мы немного побеседовали о Трафальгарской битве, после чего коммандер поднялся со своего места. Я понял, что наша аудиенция подошла к концу, и последовал примеру.
— Надеюсь, мы с вами как-нибудь пообедаем вместе, — сказал капитан на прощание.
Я вышел на палубу с таким чувством, с каким, должно быть, Моисей спускался с горы Синай.
— А что насчет галстука, — шепотом спросил я у коммандера. — Белый или черный?
— Простите, не понял?
— Ну, что надевать на этот обед?
— Ах, вот вы о чем… Фрак, конечно! — серьезно ответил коммандер.
Я почувствовал себя пристыженным. Похоже, никому из экипажа даже в голову не приходило, что на обед с капитаном можно заявиться в обычном смокинге.
2
Смею вас заверить, что для гражданского лица не так-то просто освоиться на военном корабле.
Начать с того, что мне стоило большого труда отыскать собственную каюту. Я проделал длительный путь, то подымаясь, то спускаясь по крутым лестницам, неоднократно спотыкался и оступался на стальных ступеньках, пару раз сильно ударился головой о торчавшие трубы, окончательно заплутал и в результате снова очутился на шканцах. Едва переведя дух, я вновь нырнул в стальные недра корабля и провел еще четверть часа в тщетной попытке определить месторасположение злополучной каюты номер одиннадцать по Честити-аллей. Тот факт, что мне в конце концов удалось это сделать, я отношу на счет чистой случайности.
В каюте обнаружились койка, шкаф, стол, умывальник, зеркало и несколько электрических светильников.
Также здесь находился морской пехотинец (судя по говору, выходец из Тоттнема), очевидно, выделенный мне в качестве корабельной прислуги. В тот миг, когда я появился, он как раз распаковывал мой багаж.
Мы обсудили с ним присутствие морской пехоты на военных кораблях — обычай, зародившийся в середине семнадцатого века.
— Морская пехота совмещает в себе армию и флот, — не без гордости сообщил парень. — Во всяком случае, мы можем делать все, что делают сухопутные пехотинцы и моряки.
