— Кто ты, и зачем в действительности тебе нужен Тассельхофф?
Женщина с интересом разглядывала красивое лицо Таниса. Внезапно она протянула ему руку ладошкой вниз и приветливо молвила:
— Меня зовут Гизелла Хорнслагер. А ты?…
— Танис Полуэльф, — представился он, неуклюже отвечая на крепкое рукопожатие женщины.
Гизелла отдернула руку.
— Как я уже говорила, Непоседа арестован за нарушение брачного обязательства по какому-то из кендерских законов, — неопределенно пояснила она. — А теперь, как ни приятно было постоять с вами и поболтать, — продолжала она, и, скользнув взглядом по худощавой фигуре Таниса, ухмыльнулась, — мне пора идти. Вы, наверное, знаете, что каково это — работать по строгому графику.
Флинт, чересчур откровенно смотревший на женщину с момента ее прихода, чуть не подавился от удивления:
— Ты охотишься на чудовищ?
— О, на этот раз нет, — сказала она, крутанувшись на пятках.
— Я занимаюсь куплей-продажей; знаете ли, мой девиз "Ты хочешь это, значит получишь". Совет Кендермора попросил взяться за эту работенку, вот я и подумала: " Ткани, кендер — какая, по сути, разница? И то, и другое, вполне транспортабельно…"
Она устало передернула широкими, затянутыми в малиновое плечами.
— Сейчас я вовсе не хочу показаться невежливой, но нам действительно пора.
Я раздобыла два мешка редчайших мерганских арбузов, которые сейчас валяются на дне повозки, а они вот-вот переспеют — так что каждая секунда задержки может стоить мне огромных денег. Осенняя Ярмарка Урожая в Кендерморе начнется уже через месяц, а именно на ней я получаю большую часть годовой прибыли. Вудроу?
Юноша покорно выступил вперед и обхватил сильными руками извивающегося кендера.
— Прости, малыш, — пробормотал он.
Танис остановил Вудроу снова, на этот раз схватив его за запястье. Кендер снова приземлился на ноги и с недовольным ворчанием поправил перекрутившуюся рубашку. Гизелла отодвинула Таниса в сторону и вонзила в него пару крохотных, подведенных черной краской глаз.
— Послушай, дружище, если тебе нужны деньги, я поделюсь половиной обещанного вознаграждения. Пятнадцать новеньких стальных монеток, — сказала она, смакуя каждое слово, будто наслаждалась их мелодикой.
— Должно быть, ты пошутила, — с жаром произнес Танис, не в силах поверить, что кто-то пытается купить у него Тассельхоффа.
— Но это же справедливо! — отрывистый голос гномихи понизился. — Ну хорошо, двадцать. Только учти, это конечная цена.
— Милая дама, — загрохотал Танис, устремляя на нее взгляд пылающих темных глаз, — кендеров нельзя покупать и продавать как… лошадей.
