Все кошки смертны, или Неодолимое желание | страница 69



Руки дрогнули, коробки и склянки с грохотом посыпались на кафельный пол, а сам я закоченел в нелепой позе с растопыренными ладонями и разинутым ртом.

Нервы ни к черту, вчуже подумалось как о ком-то постороннем.

Сам-то я хорошо понимал, что при таком нагнетании ужасов они сдали б и у Шварценеггера. К тому же не далее как сутки назад и всего-то парой этажей ниже мне уже приходилось с замиранием сердца слушать звук отпираемой двери, а мои ребра еще не забыли связанных с этим ассоциаций.

На этот раз я твердо решил не дать застать себя врасплох. Единственным предметом, способным в экстремальных обстоятельствах сойти за оружие, была притулившаяся в углу швабра. Подхватив ее, я одним скачком вылетел в холл и вжался в стену возле вешалки. Мне известно несколько неплохих приемов айкидо, и сегодня я твердо намеревался ударить первым.

Дверь отъехала в сторону, я медленно отвел швабру назад для молниеносного точечного удара. Набрал побольше воздуха в легкие, готовясь издать боевой клич, и... увидел неторопливо входящего в квартиру Зину. Слава богу, сцена получилась немая, хотя в результате я едва не подавился рвущимся из горла победным воплем.

― Что это вы здесь делаете?! ― заорал он с места в карьер, едва прошло первое ошеломление. ― Мало вам издеваться над нами в своей шарашке, так еще и...

― Тихо, тихо! ― оборвал я его, пряча швабру за спину и вновь обретая чувство собственного достоинства. ― Меня пригласила ваша сестренка, к тому же сейчас ей плохо...

На этот раз договорить не удалось мне. Он бросился сперва к ней в спальню, а не найдя там никого, вылетел в коридор с выпученными глазами.

― Что? Где она? Что вы с ней сделали?

Понимая, что разговаривать с ним сейчас бессмысленно, я только указал на соседнюю комнату, кратко пояснив:

― Обморок.

Зина упал на колени перед диваном, схватил сестру за запястье, начал зачем-то мерить ей пульс, потом принялся легонько хлопать по щекам и дуть в лицо. Все это выглядело очень трогательно, я даже ощутил легкий укол ревности, но отметил, что Люсик и без этих манипуляций уже слегка порозовела и дышит гораздо ровнее.

― Оставьте ее в покое, ― порекомендовал я. ― Она скоро придет в себя. Просто нервный срыв.

― А что здесь произошло? ― спросил он, поднимаясь на ноги. При взгляде на меня его физиономия снова приняла угрюмо-агрессивное выражение. -Чем это вам удалось ее довести? Вы что, рассказали ей про Нинель?

Очень интересно.

Он от нее скрывает ― даже Харину с Мнишиным наплел про болезнь, чтоб к ней не подпустить. Но зачем? В вату ведь ему сестру не упаковать... Впрочем, этот вопрос не представлялся актуальным ― сейчас Люсик и впрямь вряд ли была готова к подобным откровениям. Поэтому я решил на сей раз не заводиться с этим психопатом. К тому же на полноценные препирательства у меня просто не хватило бы сил.