Стало отчетливо слышно, как скрипит сырой песок под ногами улепетывающей прочь стайки любопытных умалишенных. А когда они скрылись за поворотом, в окрестностях остался один-единственный звук, не сразу, но все же в конце концов идентифицированный мною как собственное хриплое дыхание. Наконец запоздало схватившись руками за горло, я ощутил под ладонями мокрую кожу удавки и вновь едва не потерял сознание. Захлестнул секундный, в один сердечный такт, приступ тоски: меня все-таки задушили!
Но потом успокоился, дрожащими пальцами сумел сперва ослабить, а там и вовсе содрать с шеи петлю, сразу вслед за этим обнаружив причину своего чудесного спасения.
Это был обычный собачий поводок, достаточно толстый и прочный, чтобы удержать какого-нибудь стремящегося к течной сучке добермана. Его хватило бы с лихвой и для моего стремления к жизни, но к счастью, в районе узла запутался металлический карабин ― и помешал намеченной кем-то странгуляции.
Встав на неверные ноги, я в порыве гадливости, словно дохлую гадюку, отшвырнул несостоявшееся орудие моего убиения в кусты и осмотрелся.
Дождь неумолимо разглаживал следы на песке -словно раны зализывал, мысль о необходимости заниматься криминалистикой вызывала физическое отторжение организма: кружилась голова, саднило в глотке. Странное ощущение присутствовало в животе ― будто мой желудок туго, как простыню, выкрутили и выжали досуха.
И все-таки любопытство в конце концов пересилило даже отвращение.
Слегка пошатываясь, я доплелся до чуть не ставших мне надгробием кирпичных руин. Переборов новый приступ тошноты и головокружения, заглянул в роковой оконный проем, но в слабом свете дождливого дня ни черта там не разглядел. Лезть же внутрь снова меня не заставила бы уже никакая сила.
Тогда, прислонившись на всякий случай к стене, я постарался внимательней изучить внешнюю сторону дела, то бишь буйно разросшуюся у ног постройки зеленку. И довольно быстро определил, что местной буколике нанесен вполне ощутимый ущерб. Сквозь бурьян шла глубоко протоптанная просека, словно по ней совсем недавно бешено промчался кто-то очень большой и тяжелый.
Например, кузнец Вакула на черте.
Или частный сыщик Северин с убийцей на закорках.
Зацепившийся в удавке карабин позволил мне, хоть, правда, и в беспамятстве, но все же выскочить наружу. А там ― то ли любознательные шизики вовремя оказались поблизости, то ли убийца побоялся добивать меня на открытом пространстве. Пошарив глазами вокруг, я обнаружил висящий на ветке бузины поводок, снял его оттуда и сунул в карман куртки.
