― П-поехали с орехами, ― пробормотал мой помощник, отдуваясь. ― Если отстанем ― ничего. Я помню, где его с-стойло.
Но вопреки ожиданиям Прокопчика Мерин с ходу двинул совсем в другом направлении. Он пересек Садовое и углубился в переулочки между Арбатом и Пречистенкой. Вскоре «вольво» остановилось у старого, дореволюционной постройки пятиэтажного жилого особняка. Парочка выпорхнула из машины и зашла в подъезд после того, как Мерин быстро нащелкал по кнопкам кодового замка.
― Черт!– досадливо сказал Прокопчик. ― Н-надо бы за ними!
― Давай, если ты Роза Кулешова, ― согласился я.
― Кто такая эта Роза? ― спросил он подозрительно.
― Была когда-то такая знаменитая ясновидящая. Угадывала скрытые слова и цифры.
― А... Я уж п-подумал ― т-тяжелоатлетка. Была когда-то такая ― Тамара Пресс. Ей дверь было вынести ― п-пара пустяков.
― Двери выносить не будем, ― сказал я. ― Будем смотреть на фасад, следить, в каком окне свет загорится. Вернее, это ты будешь следить. А я попробую открыть подъезд.
Я уже вылезал из машины, когда Прокопчик не без язвительности поинтересовался мне вслед:
― Так вы, т-товарищ, кто все-таки б-будете: Тамара Кулешова или Роза Пресс?
― У меня свои методы, ― ответил я с достоинством. ― И большой личный опыт.
Подойдя к двери, я наугад потыкал в кнопки домофона. И когда какой-то заспанный, неопределенного пола голос откликнулся, рявкнул в микрофон давно забытым рыком участкового:
― Полиция! Женщина, тут к вам в подъезд два бомжа зашли. Не хулиганят?
― Н-не знаю... ― отозвался голос, понемногу просыпаясь.
― Зайти проверить?
― Ага, проверьте! ― это уже совсем бодро, по-боевому.
― Открывайте подъезд, ― потребовал я, и замок тут же щелкнул.
Вприпрыжку на трех конечностях подоспел Прокопчик, и мы вошли внутрь. Ни одна лампочка здесь не горела, а тут еще мой ассистент обрадовал сообщением:
― П-пятый этаж. Адрес справа. А лифта н-нема.
Вздохнув, я зажег фонарик, и мы двинулись вверх
по грязной заплеванной лестнице. Лично я находил слабое утешение в том, что Мерин с подружкой (или подружка ― он сам?) проделал этот путь, метя ступеньки серебряным подолом. А бедный Прокопчик и вовсе ковыляет сзади на костылях, матерясь и тяжко отдуваясь.
Наконец мы достигли последнего этажа. Но справа на площадке оказались две двери: одна непосредственно рядом с лестницей, другая в торце. Я знаками и личным примером показал Прокопчику, что делать, и мы приникли к замочным скважинам обеих квартир.
Вскоре я стал различать за своей дверью какие-то звуки. А прислушавшись, идентифицировал их как веселый и мелодичный девичий смех. Меня взяли сомнения, что степень перевоплощения Мерина способна достичь подобных высот. Я оторвался от подслушивания и кивком поинтересовался у Прокопчика, как дела.
