Он толкнулся в дверь, но безрезультатно. Вышибить? Это займет слишком много времени. Болела голова, мышцы были вялы, словно оцепенели, подводило живот. Он чувствовал себя совершенно разбитым и хотел поскорее сбежать, пока снова не пристали.
Последняя дверь оказалась открыта. Он вошел в просторное помещение. И опять странные предметы: перекладина, вертикальные штанги, огромные кубы, сооруженные из обычных шестов, связанных вместе. Разбираться, что все это значит, не было сил.
Чья-то рука коснулась его плеча. Он вздрогнул, схватился за свою веревку и резко повернулся лицом к врагу.
Веревки, разумеется, на плече не было, а врагом оказалась девушка: маленькая, — она могла бы свободно пройти у него под рукой, — в мешковатом комбинезоне, босая, с гладко зачесанными назад волосами, что делало ее похожей на мальчика.
Сос разглядывал ее и постепенно приходил в себя. Но в висках еще ломило, и давила замкнутость пространства. С какой радостью он забрался бы сейчас в лесную чащу!..
— Дай-ка мне это, — сказала малышка. Ее невесомые, словно пух, пальцы скользнули по его руке, и не успел он опомнится, как браслет оказался у нее.
— Ты что делаешь?! — Сос попытался выхватить его, но девушка проворно отскочила.
Она надела золотой браслет на запястье:
— Очень мило. Я давно хотела такую штуку, — она насмешливо приподняла бровь. — Как тебя зовут?
— Сос-Верев… — он вспомнил о поражении, из-за которого вновь стал безоружным. — В общем, Сос.
Он потянулся за браслетом, и снова шустрая малышка увильнула.
— Этого я тебе не отдам! — заорал Сос.
— Ну тогда на, забери, — она протянула тонкую, но крепкую руку.
“Сколько же ей лет? — Сос был озадачен. — Уж наверное, не так много, чтобы затевать подобные игры со взрослым мужчиной.”
Он бросился к ней — и поймал воздух.
— Женщина, ты меня бесишь!
— Если ты также быстро злишься, как двигаешься, то мне нечего бояться, чудовище.
В гневе он рванулся, и снова упустил ее.
— Ну давай, малыш, — подзуживала она, размахивая поднятой рукой, на которой приманкой сверкал браслет. — Ты, кажется, не любишь, когда над тобой издеваются, так неужели ты позволишь это женщине? Поймай меня!
Он знал, что нельзя идти на поводу у женщины. Однако головная боль и физическая слабость притупили чувство опасности, в ярости он погнался.
Стремительно, словно белка, она мелькала вдоль стен, оборачиваясь к нему с хохотом. Когда он настигал, она ловко уворачивалась и шныряла за вертикальную штангу, на которую он налетал и валился на пол.
