— Спасибо за комплимент, — усмехнулся я, постаравшись вложить в голос весь свой сарказм.
Мы спустились и взяли такси.
* * *
Мне никогда прежде не приходилось бывать в квартире Джеймсов, которую Лили описывала как «цитадель декоративного искусства». Безразлично относясь к декоративному искусству, я, тем не менее, оказался не готов к тому зрелищу, с которым столкнулся, выйдя из лифта на шестом этаже ничем с виду не примечательного кирпичного строения в районе Восточных Восьмидесятых улиц. Вдоль стен просторного овального вестибюля, обставленного черными мраморными колоннами и высоченными, до потолка, зеркалами, выстроились изящные канапе в римском стиле и серебряные канделябры; мягкий свет падал и с потолка, богато украшенного лепниной.
— Главного ты ещё не видел, приятель, — заметила Лили. — Ее скромная конурка занимает весь этаж, все одиннадцать комнат.
В эту минуту распахнулась дверь, и в проеме возникла невысокая смуглолицая и темноволосая женщина в фартучке горничной.
— Привет, Кармелла, — улыбнулась Лили.
Кармелла улыбнулась ей в ответ, присев в неглубоком книксене, после чего впустила нас в прихожую, которое могло с таким же успехом сойти за фойе какого-нибудь небольшого здания из Рокфеллеровского центра. Прошагав через прихожую, мы оказались в гостиной, словно сошедшей с голливудских экранов. Только вместо Алексис Колби[7] нас встретила Миган Джеймс, мрачно стоявшая возле персиковой софы, на которой без труда разместились бы все питчеры «Метс». Вместо же Керрингтона рядом с небольшим баром расположился аристократического вида седеющий субъект в роскошной коричневой тройке; он хорошо смотрелся бы в Палате лордов или, в крайнем случае, на журнальной рекламе выдержанного виски.
— Здравствуй, Миган, — произнесла Лили, едва мы вошли. — Ты, наверное, помнишь Арчи Гудвина?
— Да, — отозвалась её сводная сестра, выходя из-за софы, но не протягивая мне руки. Она была облачена в элегантное черное платье с пояском, подчеркивавшее её стройную фигурку. — Спасибо, что приехали. Это мой друг, Эдвард Памсетт. Эдвард, ты уже знаком с Лили. А это мистер Гудвин.
— Мисс Роуэн, рад вас снова видеть. Рад познакомиться, мистер Гудвин.
Памсетт улыбнулся и с легким поклоном протянул нам руку, за которую мы с Лили поочередно подержались. Ладонь у лорда оказалась неожиданно твердой — очко в его пользу.
Миган ничуть не изменилась с тех пор, как я видел её в последний раз: худенькая, одни кожа да кости. Не будь она такой сухопарой да прилизанной, её можно было бы даже назвать красивой, но гладко зачесанные волосы, тонкие губы и вечно недовольный вид портили все впечатление. Небрежно махнув рукой, она предложила нам сесть, и почти тут же вошедшая Кармелла принесла нам с Лили кофе на серебряном подносе.
