— Про Сибира думаешь, да? — усмехнулась Тин. — Говорят, им на твое место пришлось двух батраков взять, и то не управляются. Садись-ка за стол, поучу тебя высокому стилю, что сама помню… а то встретишь важного господина и влепишь ему с ходу про курей и задницу.
В сторону Благодени Тин мне строго-настрого ходить запретила. Неважно, как я знаю там лес. Несущественно, что помню и все ягодные, и грибные места — где черника есть, а где клюкву можно ведрами брать, где лисички или боровики растут, а где после ветра всегда хворосту много. Чтоб ноги моей там не было! И посмотрела строго. Так, чтоб я поняла — дело серьезное. А потом добавила:
— Если будет невтерпеж, зови меня. Выкрою время, схожу с тобой. В моем присутствии тебе ничего не сделают. А без меня чтоб ни-ни!
Да еще пальцем погрозила.
Мне было жаль… Несколько мест — овраг, где по весне можно было собрать за пару часов корзину строчков со сморчками, редколесье, где я ежегодно находила колосовики, и спрятанную в чаще делянку малины — не знал никто, кроме меня. Ничего, новые найду!
Вообще Тин держала меня все время под присмотром. Если уходила или уезжала куда — брала с собой. Если я возилась с козами — дойку пары норовистых тварей с бесовскими желтыми глазами травница с радостью перепоручила мне, — сама в это время садилась у окна, откуда видны были и ворота во двор, и сарай.
Я спросила: к чему такие строгости?
Тин усмехнулась:
— А зачем, ты думаешь, в деревне, где своей ребятни полно, приютили маленькую девочку, «шлюхину дочь»? — резко замолчала и добавила: — Не бери в голову.
Но я задумалась… А через неделю попросила научить меня управляться с кинжалом так, чтоб саму себя не порезать. Тин умела, у нее нож в руках так и плясал. Та кивнула:
— Я покажу тебе пяток базовых упражнений и ударов, будешь делать с деревянной плашкой каждый раз после медитаций. Ясно? Как начнешь все повторять чисто да быстро, так дальше пойдем.
С деревянной? Ну, это легко! Только несерьезно как-то…
— Мири, не нож — оружие. Человек — оружие. Неумехе хоть меч, хоть арбалет, хоть оглоблю в руки дай — толку не будет. А мастер голыми руками убьет и не запыхается. Поняла?
Поразмыслив немного, я кивнула. Поняла.
— Тогда скажу кое-что еще: любишь ты угрозы выкрикивать. Оно понятно, пар-то хоть как-то выпустить надо. Да только отучайся так делать. Запомни: никогда не грози тем, что не в силах сделать. И что не готова сделать. А хочешь отомстить, сначала ударь, а потом уж выскажи, за что стукнула. Болван тот боец, который с противоположного конца улицы орет, что сейчас в глаз даст.
