Они шли вчетвером по тропинке. Заостровцев переставлял ноги, как автомат, и держался неестественно прямо, а когда им навстречу выскочили Лиза и близняшки, он улыбнулся и слабо помахал им рукой.
Но Тосю ему провести не удалось.
Новиков ожидал, что она накинется на Заостровцева с упреками, — ничуть не бывало. Она сразу уложила Володю на койку и промассировала ему виски, а потом напоила каким-то экстрактом. И все это спокойно, без суеты, без лишних слов.
— Теперь постарайся уснуть, — сказала она и вышла из палатки.
Она велела детям не шуметь. Молча выслушала рассказ Новикова о случившемся.
— Сама виновата, — сказала она. — С него нельзя глаз спускать.
— Почему? — удивился Маврикий.
— Потому что нельзя, — последовал маловразумительный ответ.
Новиков сидел в палатке Заостровцева. А Марта с Тосей устроились в шезлонгах под скалой. Скала еще хранила тепло ушедшего дня. Над головой слабо шелестели, перешептывались сосны.
— Тебе не холодно босиком? — спросила Тося и, не ожидая ответа, заявила: — Завтра мы улетим домой.
— Почему так скоро? Вы же собирались пробыть здесь две недели.
— Володя лучше всего чувствует себя дома. В привычной обстановке.
— Ну, знаешь ли! — Марту возмутила такая безапелляционность. — Не понимаю, почему ты вечно выставляешь его каким-то больным и беспомощным.
— Ничего я не выставляю! Но он не такой, как все. Как же можно его не оберегать?
В ее голосе послышались слезы.
— Если ты говоришь о той старой истории у Юпитера, то ведь у Володи это прошло. Он сам сказал Алеше…
— Ничего не прошло! Просто он скрывает от всех. Даже от меня… Только напрасно, все равно я вижу… В позапрошлом году он прилетел из Парижа совершенно разбитый. И до этого как-то было. И сегодня что-то опять случилось…
— По-моему, сегодня он просто перекупался.
— По-твоему! — Тося отодвинулась от Марты, поправила волосы. — С ним это случается редко, но каждый… не знаю, как назвать… каждый приступ обходится ему дорого. Поэтому я стараюсь всегда быть с ним.
Марта мягко сказала:
— Тося, милая, прости, что я…
— Ничего, — прервала Тося. — Ты благополучная, тебе, конечно, не понять. Да я, в общем, и не требую понимания, ты не обращай внимания на мою вспышку.
«Да, да, как же, — подумала Марта. — Я — благополучная. Я такая благополучная женщина, каких еще на свете не бывало. А какое благополучие мне еще предстоит…»
— Мне важнее всего, — продолжала Тося, — чтобы Резницкий оставил Володю в покое. Когда они сходятся и начинают о чем-то разговаривать, я просто места себе не нахожу. Володя притворяется спокойным и веселым после таких разговоров, но ведь я вижу…
