— А ты, папа, подбери мне новую формулу транквилизаторов, — четко, глядя в стену, диктовал подросток. — Эта формула приводит к мигреням.
— Хорошо, — покорно, с душевной болью проговорил отец. — Я сделаю все, как ты захочешь…
* * *
Много позже Зафс понял, каким гениальным ученым-практиком был доктор Варнаа. Тонкий психологический расчет позволил доктору совладать с разумом легиса. Подчинить, оставить под контролем такую силу, пожалуй, было бы невозможно, не сделай ученый ставку на благородство. Ребенок-легис, воспитанный людьми, не мог не впитать, не проникнуться чисто человеческими понятиями любви и жертвенности до самоотречения.
Отец не заставлял, он просил.
А мама тихо плакала.
Зафс позволил увеличить дозу медикаментов. Безропотно и вовремя доставал пластиковую тубу и делал инъекцию. Сначала каждый день, потом утром и вечером, потом «всплески» участились и обострились — до двадцатилетия Зафсу оставалось дожить чуть меньше года.
Медикаменты отказывались помогать, разум легиса рвался на волю.
…Флаер летел над тихим лесным озером. Левера, возбужденная недавним триумфом «жонглера» Зафса и общением со знаменитостью, сделала крюк и ушла с оживленной трассы.
— Платиновая ажурная диадема, пожалуй, относится к эпохе расцвета Пирейского царства, — щебетала девушка. — Ты согласен, Зафс? — Попутчик не ответил, и соседка решила поддразнить его: — А к какой эпохе относится твой браслет, Зафс Варнаа?
Юноша рассеянно дотронулся до запястья и покрутил на нем тусклую наборную змейку браслета.
— Кажется, он изготовлен из цельного витахрома?
— Да. — Молчание уже становилось невежливым, и Зафс заставил себя ответить.
Сегодняшний «всплеск» ударил не только обостренной памятью, толщу из брони транквилизаторов пробили также и телепатические эманации.
«А ведь я это предчувствовал! — упрекал себя юноша. — Уже входя в аудиторию, я улавливал негативный настрой толпы. Несколько широкоплечих молодцов просто с ума сходили от ревности. — Зафс покосился на Леверу. — Какой прекрасный все же повод! — И тяжко вздохнул. — Но это все же никак не оправдывает мой „цирковой номер“. „Всплеск“ можно было подавить. А я — влюбленный идиот! — решил блеснуть».
Под прозрачным полом флаера проплывала окультуренно-буйная зелень парковой зоны. Прогуливающиеся люди бродили по берегу причудливо изогнутого нерукотворного озера, с невысокой скалы, один за другим, падали стройные фигурки ныряльщиков. Какой-то седовласый старец держал за руку худенькую девчонку и оттаскивал ее от края скалы.
