— Ничего, — шепчет Ганси, — кто-то постучал в дверь.
Он прав.
Девица кричит:
— Минутку, я переодеваюсь!
Она моментально оказывается у кровати, отодвигает ее от стены, становится на колени и медленно, осторожно вытягивает один кирпич из стенной кладки. В маленьком углублении что-то явственно блестит. Девчонка стягивает браслет Верены с руки и кладет в тайник, затем так же осторожно ставит кирпич на место. Потом снова придвигает кровать, выпрямляется и идет к двери.
— Теперь нам все известно, — шепчет Ганси.
Мы крадемся прочь от дома в сторону леса. Ганси уверенно ведет меня прямо к дереву, возле которого мы оставили свои ботинки. В то время как мы обуваемся, он говорит:
— Тебе нужно подождать до завтра.
— Я не сумасшедший. Я сейчас же вернусь.
— Ага, — Ганси смеется, — и что же ты намерен делать?
— Я верну себе эту вещь.
— Вот что я тебе скажу. Если ты начнешь с этого, то никогда больше не увидишь браслета. Дверь сейчас заперта. Тебе надо будет позвонить. Откроет воспитательница. Не догадываешься, что она сделает? Она либо сразу выставит тебя вон, либо попросит подождать и начнет звонить шефу. Пока он не придет, тебя ни за что не пустят внутрь. За то время, которое тебе на все это понадобится, Распутница так запрячет браслет, что его не найдет ни один человек.
В этом определенно что-то было.
— Завтра, — продолжал маленький калека, — завтра до обеда, когда все будут на занятиях, ты и заберешь браслет. Ты в какой класс должен идти?
— В восьмой.
— Вот и отлично. Распутница тоже. Просто скажешь, что плохо себя чувствуешь.
— И что потом?
— Помчишься сюда. Лучше всего сразу после двенадцати. До обеда все корпуса открыты и пусты. Дети в школе. Воспитатели в главном корпусе или в столовой. После двенадцати не встретишь даже уборщиц. Ты знаешь, где ее комната. Остается войти и выйти уже с браслетом!
Я раздумывал, и чем дальше, тем больше мне нравилось его предложение.
— Ты прав.
— Я всегда прав, — проговорил он, шагая рядом со мной через лес. — Но здесь все думают, что я идиот.
— Я так не думаю.
Он ищет мою руку, и я крепко жму ему ладонь, так как он теперь мой брат и, хочешь не хочешь, оказал мне услугу.
— Классная штучка, правда?
— Да. Но если ей еще сегодня удастся вынести браслет…
— Исключено. Никто не может до утра покинуть этот сарай.
— Как ее зовут?
— Геральдина Ребер.
Мы добрались до моей машины.
— Спасибо, Ганси, — поблагодарил я.
— Ерунда, это тебе спасибо, — говорит он, и в глазах его снова появились слезы. — Я всегда мечтал о брате. Теперь он у меня есть. Ты не представляешь себе, что это для меня значит.
