«Почему вы называете себя пролетарским поэтом? Разве вы пролетарского происхождения?»
Маяковский:
— Нигде не сказано, что пролетарский поэт должен быть пролетарского происхождения. Я знаю некоторых писателей далеко не пролетарского происхождения. Но они числятся пролетарскими и состоят даже членами РАППа. Я же лично не собираюсь скрывать свое происхождение, тем более что оно никак не влияет на мое творчество. Из моего происхождения я себе дворца не выстроил. В поэме «Про это» у меня есть такие строчки: «Не простой… (В поэме „Про это“ — „столбовой“, но читал Маяковский: „не простой“)… Не простой отец мой — дворянин, кожа на моих руках тонка. Может, я стихами выхлебаю дни, и не увидав токарного станка».
«Тов. Маяковский, чем объяснить, что вы в центре всего ставите свое „я“?»
— В центре как-то заметнее, — улыбнулся Маяковский. Потом серьезно: — А главное, вам надо раз навсегда запомнить, что «я» — это гражданин Советского Союза. «Я» — это бывает условно. И наконец, почему же в тех случаях, когда я говорю о себе или от своего имени, говорить, скажем, от вашего?
«Группа студентов убедительно просит вас продекламировать „Сволочи“».
— Я не декламирую, а читаю. Это старое стихотворение. Вместо него я прочту вам более новое. (Под декламацией Маяковский разумел ложный пафос, сентиментальность, напыщенность. Многие еще до сих пор не могут отрешиться от этого слова, хотя в наши дни оно отдает анахронизмом.)
«Почему другие поэты не занимаются писанием рекламных лозунгов?»
— Я им тоже говорил об этом, — указывая на зал, как бы адресуясь непосредственно к автору записки, резко бросает Маяковский. Раздался бурный смех и рукоплескания.
«Уверены ли вы в том, что ваше творчество доступно массе?»
— Не всем доступно. Еще далеко не все привыкли к стихам. Но если стихи будут внимательно читать и, как полагается, по нескольку раз, то через пятнадцать лет они будут доступны почти всем, а это будет большим достижением. Стихи я проверяю так: они не должны быть похожими на остальных поэтов, и белогвардейцы должны их уничтожать за вредность для них. Это основной критерий.
«Просим высказать ваш взгляд на С. Есенина и прочитать его стихотворение „На смерть Есенина“».
Маяковский не мог не использовать ошибки автора записки, приписавшего Есенину стихи на свою собственную смерть: он пренебрег множественным числом слова «просим» и, вытянув руку, как бы указывая на конкретного слушателя, вразумлял:
— Этот товарищ перенесся в потусторонний мир, и его надо остерегаться. — После чуть заметной паузы добавил: — Особенно соседям!
