Ох, уж эти специально вываренные в содовой воде матросские воротники! Глядя на обладателя такого воротника, неискушенный человек может подумать: «Вот бывалый моряк! Не раз, должно быть, соленая морская волна обдавала такой воротник, а крепкий ветер сушил и трепал его. Вот почему некогда голубой, он стал почти белым». Поляков никак не предполагал, что стоявший сейчас перед ним пехотинец в кирзовых, с короткими голенищами сапогах, с мешком за плечами служил на флоте не меньше, чем любой разведчик нашего отряда. Вид травленого матросского воротника напоминал Гузненкову шалости и наивные проделки тех лет, когда он сам был «салажонком» — так иногда старый моряк называет юнца на флоте.
А Поляков между тем продолжал рисоваться. Заложив руки за спину, он выпятил грудь, на которой блестел до яркости начищенный боевой орден, и сквозь зубы процедил:
— А в чем, собственно говоря?.. Но Гузненков не стал его слушать.
— Ступайте, доложите командиру, что прибыл замполит отряда. Отставить! — тут же скомандовал он мгновенно преобразившемуся Полякову, готовому сорваться с места, чтобы исполнить приказание. — Вы так и не назвали себя. Не повторили приказа…
Оторопевший Поляков тут только вспомнил, что должен прибыть новый замполит. Поляков стоял перед Гузненковым навытяжку и долго мигал глазами, пока не обрел дар речи.
— Я… да я, товарищ, не знаю, как вас по званию… А командира нашего нет — он в отпуске. Замещает лейтенант Кокорин. Докладывает старшина первой статьи Поляков, — уже совсем не бойко закончил он.
— Первой статьи? М-да…
Гузненков прошел вперед, а Поляков последовал за ним, озабоченно качая головой и поправляя на ходу поясной ремень и бескозырку.
В канцелярии за письменным столом склонился над пишущей машинкой еще один старшина первой статьи — маленький, светловолосый, даже чуть рыжеватый, с орденом Красной Звезды на фланелевке.
— Бабиков, встать! — гаркнул в дверях Поляков. Переступив вслед за Гузненковым порог, Поляков, уже как следует по форме, обратился к Гузненкову:
— Товарищ замполит, разрешите позвать лейтенанта Кекорина!
Гузненков испытующе посмотрел на Полякова. Трудно было определить: продолжает ли тот форсить или старается исправить свою оплошность.
— Идите.
Гузненков скинул с плеч вещмешок, осмотрел канцелярию, потом подошел к все еще стоявшему по стойке «смирно» Бабикову и протянул руку:
— Давайте знакомиться. Лейтенант Гузненков. Сидите, пожалуйста, занимайтесь своим делом.
