Ганц Гардт. Прозит!
Барон(Не вставая). Пожалуйте… Не стесняйтесь… Будьте как дома. Мы здесь все в пути и без чинов.
Ганц Гардт. Господин дворецкий, барыня обещала мне яичницу с сосисками, — тащите ее… И побольше хлеба!.. Почтенные господа не откажут мне в стакане пунша.
(Сбрасывает ранец на стол у третьей кровати, кладет на нею шляпу и палку).
Ганц Гардт. С позволения честной компании.
(Снимает шарф и кожаную куртку, остается в красной фуфайке, с ременным поясом, туго подвязывающим его штаны. Подходит к столу, потирая руки, и молча готовит себе пунш. Барон и поэт несколько шокированы. Дворецкий за спиной Гарта укоризненно покачивает головой.
Ганц Гардт (Не оглядываясь). Так, значит, яичницу с сосисками и побольше хлеба. (Придвигает стул и садится к столу. Дворецкий уходит).
Ганц Гардт(Поднимая стакан). Прозит. (С ним чокаются не особенно охотно).
Ганс Гардт. Дьявольская ночь! А я иду пешком. Спасает кожа куртки, а иначе должна бы отвечать собственная кожа.
Барон. Вы рабочий?
Ганс Гардт. Я — горный мастер с вашего позволения. А вы, бьюсь об заклад, — турист для собственного удовольствия.
Барон. Вы угадали. Вы идете в гарцкие рудники?
Ганс Гардт. Именно… (Фогельштерну). А молодой господин едет к невесте.
Фогельштерн. Я? О, нет… Моя невеста со мною.
Барон. Его муза.
Ганц Гардт. Ба, ба!.. Поэт.
(Слуга вносит блюдо и ставит перед Гансом).
Ганц Гардт. Поэт… так… Не хотите ли сосисек?
Фогельштерн. О, нет… Впрочем одну…
Барон. Одну возьму и я.
Ганц Гардт. Чудесно! Щедрот графини хватит на всех. А потом и на-боковую (Пьет и ест с аппетитом). Впрочем эта гроза способна разбудить мертвого… Высокородные господа, вы люди образованные, — посудите, как сильны детские представления: у меня борода, и я ни во что не верю, кроме свидетельства чувств, проверенного рассудком; я знаю, что гром и молния производятся паром и электричеством, но как в детстве, так и теперь я всегда словно вижу, как там ведут баталию, и радуюсь, и приговариваю: «Так его, бей его молотом, булавой, секирой, пали, вали!!»… Ух! Будь у меня крылья, не медля ни минуты, поднялся бы в облака, схватил бы налету первое копье молнии и крикнул бы Валкириям: Ну, девицы, держитесь! Мастер Ганс Гардт покажет вам, что такое мужчина!.. Ха — ха — ха!
Фогельштерн. На меня гром наводит трепет… Не страха, но благоговения.
О ты, гремящий, ты, великий,
Тысячерукий, многоликий,
Ты — Индра, Зевс и Саваоф,
Ты — бог людей и бог богов,
Услыши среди треска грома
